Почему красные дорожки стали такими скучными

Вчера на каннской красной дорожке было все, к чему мы уже давно привыкли: много кружевной пены, стразы, стеклярус, кабошоны и пайетки, что-то лохматое, что-то пушистое, шлейфы, много светлого шелка и черно-белого, которое сейчас так популярно. И знаете что? Все это смотрелось чрезвычайно уныло и однообразно — почти до полного неразличения.

Кто-то выглядел более уместно, кто-то — менее, кому-то шло его платье больше, кому-то — меньше. Но все это совершенно не меняло того факта, что через пару-тройку дней никто, кроме десятка фэшн-редакторов, не вспомнит, кто из звезд был в Armani Privé, а кто — в Gucci Première. Какая разница, что помпезное голубое платье на Николь Кидман было Armani Privé, а цвета бургунди с разрезом во всю ногу на Блейк Лайвли — Gucci Première? Какая разница, на ком что лучше смотрелось (хотя лучше на Блейк, конечно)? Все они сливались в один, абсолютно скучный и предсказуемый поток. И дело не только в том, что у звезд есть контракты и мы заранее знаем, что если Марион Котийяр — то непременно Dior, а если Кира Найтли — то Chanel. И даже не в том, что стиль этих брендов понятный и устоявшийся — а в том, что их платья, вроде бы стилистически совершенно не схожие, смешиваются в нечто одно: пупырчато-лохмато-серо-бело-расшитое. И непременно со шлейфом.

Но все это совершенно не меняло того факта, что через пару-тройку дней никто, кроме десятка фэшн-редакторов, не вспомнит, кто из звезд был в Armani Privé, а кто — в Gucci Première

Апофеозом этой тотальной серийности стала Джейн Фонда, надевшая точно такое же платье Elie Saab Haute Couture, что и Анджелина Джоли на "Оскаре", — только с чуть иной вариацией стеклярусного "дождя" и в красном, а не бежевом цвете. То есть вся эта индустрия нарядов red carpet, все эти люксовые бренды и кутюрные дома трудятся не покладая рук, выпускают по нескольку коллекций в год — и в результате две достойные, яркие и совершенно, по всем параметрам, разные женщины выходят на красную дорожку этой весной в одном и том же платье. К платью при этом нет никаких вопросов: красивое платье, беспроигрышный классический вариант, как все и всегда у этой достойнейшей марки. Но неужели их стилисты не могут найти ничего другого в нашем огромном мире?

Зачем, спрашивается, на Летицию Касту надели это платье Dior Haute Couture, в котором она похожа на комод, упакованный в пленку при переезде?! У нее же вроде бы даже нет контракта с Dior — а если уже и есть, то это не очень удачное начало. Я вот искренне люблю и уважаю Рафа Симонса, считаю его одним из главных фэшн-дизайнеров современности — но его увлекательные эксперименты с объемами и фактурами выглядят эффектно только на подиуме, на максимально худых и отстраненных моделях, каковой Летиция уже давно не является.

все эти люксовые бренды и кутюрные дома трудятся не покладая рук — и в результате две достойные, яркие и совершенно, по всем параметрам, разные женщины выходят на красную дорожку этой весной в одном и том же платье

Но дело тут даже не в промахах стилистов, а в том, что вся их работа, по большей части, не выполняет главную задачу, а именно — подчеркнуть индивидуальность их клиента, сделать его особенным, отличным от других. Все происходит ровно наоборот: все звезды делаются максимально похожими друг на друга, в одинаковых нюдовых, пудровых, голубых или черно-белых платьях в пол. И это, что называется, so sad.

В этой ситуации выигрывает тот, кто рискует. Вот как, например, Адель Экзаркопулос, которая нарядилась в довольно спорное платье Louis Vuitton — лакированный вызывающий черный верх из кожи и максимально сдержанный прямой белый низ из ткани — и стала одной из немногих запомнившихся персон этого вечера. На всех русских форумах тут же поднялся крик, что с ее-то грудью не стоит увлекаться такими вырезами, но в том-то весь фокус: именно нарушая клише, отталкиваясь от них и можно получить какой-то эффектный результат. Маленькая аккуратная грудь не менее — а часто и более — красива, чем большая и выдающаяся, и мы, говорят нам Адель и ее стилисты, сделаем акцент на естественности, а не на стереотипной сексуальности, и это будет круто. Именно так и получилось.

Отдельно хочу отметить, насколько же талантлив Николя Гескьер: даже будучи в ситуации сугубо коммерческого противостояния Арно и Пино в погоне за юными девушками, он сделал отличный молодежный стиль, при этом очень по-современному люксовый и сразу узнаваемый, прямо с первой коллекции. Хотя задача, перед ним поставленная, "сделайте нам как Saint Laurent, только круче", была, прямо скажем, не очень творческой, он выжал из нее максимум.

Но главная героиня вечера — да и вообще всего первого дня фестиваля — это, конечно, София Коппола. Мы, разумеется, давно любим эту выдающуюся во всех отношениях девушку, но вчера, на фоне всего этого тяжелого голливудского гламура, всех этих тонн стекляруса и пайеток, всех этих рулонов шелка, она смотрелась настоящим ангелом, легким, ясным и сияющим. Вместо платья в пол она надела комплект Valentino pre-fall из шорт и туники, только убрав меховую оторочку на шортах, пояс на талии и подтянув рукава — то есть избавившись, по сути, от всего итальянского шика и оставив только созвучную ей самой простоту линий и изящную отделку. Плюс максимально простые босоножки на танкетке ее любимого фасона, который она воспроизводила когда-то в своей мини-коллекции для Louis Vuitton.

И это отличный урок всем: ваша собственная личность, та самая personality, способна переработать любой гламур и превратить в ваш собственный стиль. В противном же случае вы обречены на вечный ад, где ветер в непрерывном потоке гонит одинаковых девушек с одинаковыми филлерами в щеках, одинаковыми голливудскими волнами на голове и в одинаковых платьях в пол из стекляруса и кружев.