Грег Гонзалез: «Я хотел, чтобы Cigarettes After Sex звучала как фотографии Ман Рэя»
Основатель Cigarettes After Sex — о любви к видеоиграм, японской культуре, дэт-металу и Анне Карине
В эти выходные, 10 и 11 июня, пройдет уже ставший традицией главный музыкальный фестиваль Санкт-Петербурга Stereoleto. Одна из лучших групп в лайнапе этого года — американцы Cigarettes After Sex с их мечтательной и романтичной музыкой. После этого, 12 июня, музыканты также выступят в Москве в «Известиях Hall». Пожалуй, этот коллектив — одно из главных музыкальных открытий прошлого года, и сложно забыть, насколько быстро разлетелись билеты на июльский концерт в московском клубе «16 тонн». Тогда многие писали в соцсетях о поисках лишнего билета, так что стоит непременно воспользоваться новой возможностью послушать Cigarettes After Sex в России. Buro 24/7 поговорил с основателем Cigarettes After Sex Грегом Гонзалезом о процессе работы над песнями, видеоиграх и потенциальной карьере музыканта в киноиндустрии.
— Начнем с вашего детства. Вы помните, когда и как начали осознанно слушать музыку?
— Я начал играть на гитаре в десять лет, и одной из первых гитарных групп, которая мне понравилась, были The Queen. По какой-то причине я просто сходил по ним с ума. У них столько отличных песен. Благодаря им я полюбил музыку. Я из Техаса, там много слушают кантри и мексиканскую музыку, но мне просто нравилось другое.
— Вы помните, какая музыка вам нравилась, когда вы были подростком? В этом возрасте свойственно влюбляться в музыку по уши и развешивать постеры любимых групп по стенам.
— Да, конечно. Я слушал всякие странные группы. Все, что мне попадалось. Позже мне стали нравиться Metallica и Slayer — всякий блэк-метал. Еще мне нравились Megadeth и Radical Corps — дэт-метал. И первые группы, в которых я играл, писали музыку именно в таком стиле. Я был металлистом.
— По музыке, которую вы пишете в Cigarettes After Sex, даже не представить, что вы можете любить метал.
— Он, конечно, не очень повлиял на то, что я сочиняю, но я все еще довольно часто слушаю такую музыку. Мне кажется, люди недооценивают метал, я считаю его довольно глубоким и честным. Сейчас я больше слушаю готический метал с мрачной романтикой. Но да, моя музыка, конечно, звучит совсем по-другому, она более мягкая. В старших классах я начал слушать саундтреки вроде Эннио Морриконе, потом мне стали нравиться группы вроде Portishead. Я слушал очень много всего. В том числе классику вроде The Beatles и The Beach Boys.
— В одном из ваших прошлых интервью я прочитала, что вы интересуетесь японской культурой. Откуда взялся этот интерес?
— Думаю, входной точкой моего интереса к японской культуре стали видеоигры. Кстати, в детстве мне очень нравилась музыка из игр для приставки Super Nintendo, и я записывал ее на кассеты. Сейчас такие саундтреки можно просто купить. Я постоянно слушал эти записи, и они помогали мне заснуть. Это довольно сильно на меня повлияло. Думаю, позже интерес к видеоиграм привел меня к каким-то другим вещам из японской культуры. Я очень люблю книги Харуки Мураками. Потом я начал смотреть Миядзаки. Мой любимый композитор — японец Исао Томита. Люблю его альбом «Snowflakes Are Dancing». Мне вообще нравится много японской музыки и то, как японцы пишут музыку. Мне кажется, они мыслят совсем иначе.
— Вы известны как синефил. Вы до сих пор следите за новостями кино и ходите на все новинки проката?
— Моя самая любимая вещь на свете, которая сейчас также и самая сложная, — купить билет в кино и посмотреть какой-нибудь фильм. Когда я дома, я делаю это почти каждый день. Хожу на старые фильмы и на новые. Я бы хотел ходить в кино на все новые фильмы, но сейчас это довольно затруднительно, потому что я все время нахожусь за границей. Порой очень сложно найти показы на английском языке в неанглоязычных странах.
— Какие фильмы вы бы хотели посмотреть, но еще не успели?
— Таких очень много. Например, «Остров собак» Уэса Андерсона, он должен быть очень милым. И это снова возвращает нас к японской культуре, ведь она там присутствует. Надеюсь, скоро его наконец увижу.
— Я видела, что на ваших концертах на экране несколько раз появляется Анна Карина. Это ваша любимая актриса?
— Можно сказать, одна из любимых. В ней есть что-то особенное. И все эти фильмы Годара, в которых она снималась в 1960-е... Она мне просто нравится, ее красота и стиль мне очень по душе. Поэтому она так часто появляется на наших живых выступлениях.
— А какой у вас любимый фильм Годара?
— Думаю, «Женщина есть женщина». Это романтическая комедия, но с изрядной долей абсурдизма. Эта картина нарушает принятые кинематографические правила. Еще в ней есть очень трогательные моменты. Это отличный фильм об отношениях.
— В одном из ваших прошлых интервью вы говорили, что хотели бы снять фильм. Все еще хотите?
— Да, это правда. Я пытаюсь понять, как именно я мог бы это сделать, потому что мы все время в дороге. Сейчас можно снять фильм даже на айфон, как Содерберг. Мне нравится «Мандарин» Шона Бейкера, тоже снятый на айфон. Я мог бы попробовать снять что-то таким образом, когда у меня будет свободное время, а потом уже взяться за что-то более сложное. Мне нравится идея начать с чего-то низкобюджетного. Это то же самое, как когда я записывал первый альбом и у меня не было на это денег, поэтому я обошелся самым дешевым оборудованием и записал живые выступления группы. Так что да, я бы хотел попробовать себя в режиссуре.
— У Cigarettes After Sex очень определенная визуальная эстетика. Расскажите, что повлияло на ее формирование?
— В первую очередь — работы Ман Рэя. Фотографии с обложек двух наших альбомов вдохновлены им. Когда я впервые увидел его снимки, они показались мне очень выразительными. Я люблю черно-белую фотографию больше, чем цветную, поэтому у нас все тоже черно-белое. Такие фото похожи на сновидения, и мне они кажутся более эмоционально насыщенными. А еще у Ман Рэя очень сексуальная фотография, смелая, но при этом она очень романтичная. Он смог соединить все это вместе. У него довольно сюрреалистичные работы. Я хотел, чтобы Cigarettes After Sex звучала как фотографии Ман Рэя —сексуально и романтично, и напоминала сновидения. Все говорят, что наша музыка звучит так, будто она из сновидений.
— У вас очень интимные песни, они все о любви. Вы будете и дальше развивать эту тему в новых треках?
— Думаю, да. Я бы хотел еще больше углубиться в эту тему. За свою жизнь я писал песни и на другие темы, ничего общего не имеющие с любовью, но я все равно хочу продолжать писать о любви, у меня сейчас много мыслей об этом.
— На что похож процесс создания песен? С чего вы начинаете работать?
— Я всегда начинаю с того, что сажусь играть на гитаре или на пианино. Просто пробую различные мелодии и аккорды. Начинаю с этого, а потом пишу несколько строчек текста — просто то, что приходит в голову, пробую их спеть. Вообще я очень много работаю над текстами: обычно на это уходят тысячи черновиков. Мне хочется, чтобы они звучали хорошо сами по себе, без аккомпанемента. Я думаю о каждом слове, каждом предложении, каждой строчке. Работаю над ними, пока они не начнут мне нравиться от и до. Я всегда думаю о логике текстов, чтобы они звучали понятно. Как бы долго я ни работал над музыкой, тексты песен всегда занимают больше времени.
— Есть ли какие-то поэты, которые повлияли на то, как вы пишете тексты?
— На меня, конечно, влияет литература. Тот же Мураками. У него очень романтичные рассказы. Но самое большое влияние на мои тексты оказал, пожалуй, Ричард Бротиган, потому что он умел говорить о любви прогрессивно, он писал о сексе, но всегда очень романтично. А еще он умел быть очень смешным, у него хорошее чувство юмора. Мне хотелось привнести все это в свои песни. Вообще я читаю очень много поэзии, и мое желание сделать тексты песен самостоятельными произведениями как раз продиктовано моим интересом к поэзии.
— Если бы у вас не сложилось с музыкальной карьерой, чем бы вы занимались?
— Я бы все равно продолжал заниматься музыкой, но если бы я так и не добился в ней успеха, то в какой-то момент точно переключился бы на кино, занялся бы режиссурой. Еще в детстве я думал, что обязательно сделаю что-нибудь, связанное с кино, когда вырасту — буду писать сценарии или заниматься чем угодно еще.
— Может, вам стоит снять для себя музыкальное видео? Так бы вы совместили все, что вы любите.
— Я думаю об этом. Я бы, и правда, мог совместить свою любовь к кино с любовью к музыке. У нас нет ни одного музыкального видео. Иногда кажется, что мы единственная группа, у которой нет клипов. Хотелось бы попробовать что-то сделать в следующем году. Многие группы сначала записывают песню, а потом снимают на нее клип. Мне бы хотелось попробовать сделать иначе — сначала снять видео, а потом написать под него музыку. То есть мне бы хотелось попробовать себя в роли композитора саундтрека: сначала создать визуальный образ, а потом сделать подходящую ему музыку. У меня много идей, но часто я нахожу на них время только через год после их появления.
Статьи по теме
Подборка Buro 24/7
