Безумие, классовые войны и голый Том Хиддлстон в фильме "Высотка"

«Иногда ему было сложно поверить в будущее, которое еще не наступило». Так рефлексирует о себе — в третьем лице — молодой, но неприятно заросший Роберт Лэнг (Том Хиддлстон), три месяца назад переехавший на 25-й этаж высотного жилого дома где-то на окраине, а сейчас в окровавленной рубашке поджаривающий собачью ногу на своем балконе. Эти три месяца назад Лэнг ходил на работу (он врач-физиолог), снимал скальпы, переживал недавнюю смерть сестры и вел спокойную жизнь представителя среднего класса. Но потом поднакопил денег и переселился в высотку — здание, для середины 70-х оборудованное по последнему слову техники — со стиральными машинами, детским садом, супермаркетом и бассейном. Все настолько удобно, что из 40-этажного дома жильцы могут даже и не выходить. Вот они и не выходят.

На самом верху живет построивший здание архитектор (Джереми Айронс), чуть повыше Лэнга, на 26-м, — экзальтированная тусовщица (Сиенна Миллер). Где-то совсем внизу — всякая беднота вроде неудачливого документалиста и его беременной очередным ребенком жены (Люк Эванс и Элизабет Мосс). По мере того как в высотке методично что-то ломается, жители всех классов постепенно сходят с ума и решают, что выходить из нее совершенно бессмысленно. Вечеринки начинают проходить в обесточенных коридорах, супермаркет давно разграблен, белье стирают в бассейне, жители объединяются в жестокие «племена», да и сам Лэнг вроде бы уже готов снять пару скальпов не на работе, а дома.

Чтобы как следует осмыслить «Высотку», смотреть ее надо не раз и не два — за всеми многомерными подтекстами с первого раза не уследишь. Ее литературный первоисточник — написанный в 1975-м одноименный роман Балларда — экранизировать пытались как раз начиная с 1975-го, потом заклеймили «неснимаемым» и положили на полку. Снять книжку оттуда пытались Винченцо Натали и Дэвид Кроненберг («Высотка», кстати, стопроцентно кроненберговский материал), а потом пришел британский постановщик Уитли, раньше занимавшийся в основном сатирическими ужастиками, взял и сделал из нее фильм, который срабатывает на всех уровнях: смотреть его можно и как социальную антиутопию по Марксу, и как смешной фарс в замкнутом пространстве, и как жестокий триллер с Хиддлстоном. Не работает кино, только если смотреть его всерьез — «Высотка» не хочет шокировать или поучать, хочет лишь показать, что если есть один такой небоскреб, то обязательно будет второй, третий и четвертый. Насилие непременно возникнет в любом, даже самом мирном обществе, говорят Баллард с Уитли, и вот от этого уже становится скорее страшно, чем смешно.

Понятно, что ругать дотэтчеровскую Англию в 2015-м было бы совсем скучно: сейчас баллардовская проза выглядит посовременнее многих: актуальной сатирой на неистребимое британское классовое общество (на верхних этажах высотки живут богачи, внизу — беднота, а между ними — крепкий средний класс). Впрочем, здесь слово «сатира» пугать не должно: это абсолютно зрительское кино с внятным сюжетом и без артхаусной скромности — оно дышит огнем, сексом и паранойей. Есть там и танцы, и много насилия, и обнаженный Том Хиддлстон. Из сюрпризов — Стэйси Мартин из «Нимфоманки», работающая на кассе супермаркета и факультативом осваивающая французский. Скоро она, в отличие от остальных героев фильма, вступит в светлую эпоху Маргарет Тэтчер. «Каждое поколение должно вступать в битву за свободу», — говорила когда-то сама Тэтчер. Кто бы знал, что карикатурная вроде бы битва обитателей 40-этажного дома за обладание последней бутылкой магазинного кетчупа из супермаркета будет настолько похожа на настоящую.

• 01
• /
• 10