Пришельцы, анархисты и пародия на «Звездные войны»: запоминающиеся фильмы фестиваля Voices

В уральской деревне, укрытой толстым слоем снега, живет чудак Леша (Максим Стоянов): он собирает за односельчанами бутылки и банки, которые они выкидывают, и строит из них башню. Внутри нее — радиоточка: Леха верит в пришельцев и пытается установить с ними контакт. В инопланетян верила и его мама, которая исчезла при загадочных обстоятельствах, когда он был маленьким. Местные жители считают Леху чудаком и всячески его унижают. Но он не теряет веры. И однажды к нему приходит девочка (Алена Мирошникова), которая заявляет, что она прилетела с другой планеты.

Иван Соснин — самый добрый из современных российских режиссеров: в его «Далеких близких» отец и сын исправляли давно разладившиеся отношения, в сериале «Мамонты» (который никак не дойдет до зрителя) внучка помогала деду найти ограбивших его кибермошенников. «Пришелец» эту эпопею доброты продолжает, но пока это самый больной и печальный фильм Соснина (он не только режиссер, но и автор сценария). Это такое современное «Чучело», но с инопланетянами и экологическим уклоном (люди — настолько токсичный вид, что уничтожают не только друг друга, но и свою планету). Главная метафора довольно прозрачная: Леша — пришелец, пусть и не в буквальном смысле, он чужой среди тех, кто его окружает. Но плотью (кровоточащей) эта идея обрастает благодаря игре актеров: и Максим Стоянов, и Алена Мирошникова не играют, а просто живут на экране. Это фильм-предостережение, фильм-напоминание, который говорит зрителю о том, что значит быть человеком. А пока Соснин приходит к неутешительному выводу: инопланетянам не место на нашей планете.

Несколько молодых актеров едут в Индию, в священный город Варанаси, чтобы там сняться в новом фильме режиссера Романа Михайлова (Роман Михайлов). Собрав вокруг себя актеров-учеников, он рассказывает им про кино, искусство и, конечно, любовь. Но на съемках, к которым Михайлов долго и основательно готовится, все пойдет не так — вмешается та самая любовь, о которой он проповедовал съемочной группе. И сами ученики в результате преподадут урок своему учителю.

«Надо снимать фильмы о любви» — новый фильм математика, драматурга и режиссера Романа Михайлова. И если по каким-то причинам у вас раньше не получалось найти контакт с его работами, его новая кинолента — отличная возможность попробовать еще раз, это самая зрительская из его картин. «Надо снимать фильмы о любви» — это как бы документальное кино: группа молодых актеров (Марк Эйдельштейн, Чингиз Гараев, Мария Мацель, Илларион Маров, Александра Киселева, которые играют семи себя) отправляются в путешествие. Герои периодически говорят прямо в камеру или обращаются к оператору, стоящему за ней. Но в какой-то момент — следите за руками — фильм незаметно отталкивается от действительности и превращается в кино художественное.

Здесь все совпало: замечательные молодые актеры, в которых много энергии и которые разбавляют теоретизирования Михайлова (видимо, это еще и немного режиссерская самоирония). И этот фильм лучше всего иллюстрирует тезис из названия — после его просмотра действительно хочется говорить, думать, снимать о любви.

В деревушке на берегу моря во Франции жизнь идет размеренно: рыбаки ловят рыбу, курортники купаются и загорают. Но оказывается, что это лишь с виду сонный уголок на побережье: на самом деле здесь растет сын повелителя тьмы. Охранять его — задача рыцарей-демонов под предводительством Жони (Брэндон Влиге). У сил добра, которые возглавляет принцесса Джейн (Анамария Вартоломеи), задача противоположная — не дать ему повзрослеть. Напряжение растет, и в этот раз добро и зло решают не занимать выжидательную позицию, а сойтись в финальной схватке.

Премьера «Империи» француза Брюно Дюмона состоялась на Берлинском фестивале в этом году, где фильм получил приз жюри. Лишь ленивый тогда не сравнил «Империю» со «Звездными войнами». Но это не еще одна космическая опера, а стеб над фильмами про далекую галактику. Дюмон (и режиссер, и сценарист) выворачивает этот жанр наизнанку: рыцари тьмы здесь — фермеры, которые в серьезные моменты накидывают на головы капюшоны… худи. Одутловатый турист в плавках и с полотенцем может оказаться демонической сущностью, а сына повелителя тьмы в момент опасности отправляют в поездку с бабушкой на смешном семейном авто. Фильм строится на контрастах между бытовым и межгалактическим (режиссер постоянно «заземляет» атрибуты жанра), и от того, насколько зрителям окажется близок абсурдистский юмор режиссера, вероятно, зависит, понравится ли им фильм в целом, но таких «Звездных войн» вы больше не увидите.

В конце XIX века в Швейцарию приезжает Петр Кропоткин — картограф, географ и анархист, он должен построить новую, более точную карту местности. Кропоткин знакомится с работницами местного часового завода: они производят различные детали и настраивают механизмы. И сам завод работает как часы: все девушки носят одинаковую форму, получают зарплату в одинаковых конвертах, приходят и уходят строго по расписанию, а результаты их работы — сколько времени им требуется на то, чтобы собрать ту или иную деталь — постоянно измеряют контролеры. Европа переживает бум идей, касающихся нового порядка устройства общества, жизни и труда, и Швейцария в авангарде этого движения. Не рады там только анархистам.

«Маятник» (в оригинальном названии фильма, Unrueh, заключена языковая игра: это и колебательный механизм, который делает одна из работниц завода, и «беспорядок») — один из самых титулованных фильмов, которые показали на Voices в этом году. Его премьера прошла на Берлинском фестивале, где он получил приз за лучшую режиссуру в программе Encounters — второй по значимости. Кроме того, «Маятник» включили в десятку лучших фильмов года критики культового журнала Cahiers du cinema. Но этот наградной список вряд ли как-то поможет зрителю.

В «Маятнике» нет как такового сюжета, нет эмоций, а как следствие — нет игры актеров. Герои — это просто функции, которые, как шестеренки, выполняют свою работу (съемки того, как они что-то привинчивают или закручивают, занимают немалую часть хронометража). Кропоткин — одна из таких функций, он вполне мог бы носить любую другую фамилию, вряд ли зритель что-то почерпнет из этого фильма об идеологе анархо-коммунизма. «Маятник» — формалистский эксперимент, но полуторачасовой хронометраж для него кажется избыточным — колебания этого «Маятника» на показе вогнали в сон многих зрителей.

Фестиваль Voices прошел при поддержке ПАО «Северсталь».