София Бутелла — о роли в «451 градусе по Фаренгейту», работе с Мадонной и любимых книгах

София Бутелла — бывшая танцовщица, работавшая с Мадонной и Майклом Джексоном,
и звезда рекламных кампаний Nike, которую теперь все чаще можно увидеть в кино. Она играла шпионку в «Взрывной блондинке» вместе с Шарлиз Терон, в резонансном «Экстазе» Гаспара Ноэ, «Kingsman: Секретная служба» и других фильмах. 20 мая в российском онлайн-кинотеатре «Амедиатека» появился фильм HBO «451 градус по Фаренгейту» — новая экранизация знаменитой антиутопии Рэя Брэдбери, снятая призером Венецианского кинофестиваля Рамином Бахрани, в которой Бутелла играет одну из главных ролей. Обозреватель Buro 24/7 Егор Москвитин встретился с Софией Бутеллой, пока она еще была в Каннах, и поговорил с ней о ее персонаже, смене карьеры танцовщицы на карьеру актрисы, любимых книгах и равноправии.

— О чем я думала? Я много читала — книги, которые мне дал Рамин. Некоторые из этих книг попали в фильм. Например, «Записки из подполья» Достоевского,
«Белые зубы» Зэди Смит... Как я создавала своего персонажа? Я хотела найти ее ритм, понять, что у нее в голове. Она старается выжить и делает очень противоречивые вещи. Она с «книжными» людьми. Сначала она — доносчица и сдает своих без особых колебаний. Она просто хочет вернуться к нормальной жизни и быть счастливой. Ее беспокоит происходящее и в то же время — нет. Я впервые посмотрела фильм на прошлой неделе и подумала: «Ого, она такая застенчивая и сосредоточенная на себе». В фильме все происходит очень быстро, и у меня было мало сцен, чтобы показать, какой она была, прежде чем Кларисса умирает. Не могу сказать, что я строила ее образ на чем-то, что где-то увидела. Мне помогло то, что я говорила с Рамином, проводила время, думая о своей героине. Благодаря этому мне удалось почувствовать ритм, подходящий этой истории. А еще мне помогло осознание связей между тремя главными героями. Мне помогло изучение других персонажей, потому что они отражают друг друга и все трое чувствуют себя одинокими. Все они глубоко внутри себя отчаянно хотят нормальных человеческих отношений, связь с чем-то настоящим. Например, если говорить о Битти, то этот персонаж, кажется, живет без ощущения каких-либо противоречий, и мне хотелось это отразить. Думаю, у трех главных героев сложился треугольник вроде любовного.

— Нет. Я танцую только для фильмов, чем, кстати, я занималась два месяца назад. Но я закончила карьеру танцовщицы пять лет назад.

— Да, совершенно. Это отличная возможность, и мне бы хотелось играть чаще.

— Как вы решили стать актрисой?

— Это произошло случайно, когда мне было 17 лет. Меня взяли в фильм «Супер Ди Джей» Бланка Ли, и мне очень понравилась эта работа, поэтому я продолжила учиться,
стала брать уроки мастерства, попала в еще несколько фильмов. Знаете, у меня то была работа, то нет. А потом, пять лет назад, я завершила карьеру танцовщицы.

— Я спросил, потому что читал, что вы были танцовщицей в клипе Майкла Джексона. Знаете, у нас это называется «успех».

— Спасибо! (Смеется.) Да. Я танцевала у Мадонны 9 лет, и работать с ней — одно удовольствие, она многому меня научила. Она очень трудолюбивая. И Майкл Джексон был таким же, мне очень повезло.

— Я как раз хотел вас спросить, что вам дала карьера танцовщицы. Например, вы говорили о поиске ритма для персонажа...

— Танцы научили меня дисциплине. И да, ритм. Я всегда внимательно отношусь к языку тела и тому, как люди двигаются в пространстве. То, как человек танцует, может много рассказать о его личности, да? Это касается и тех, кто не танцует, — походка расскажет многое человеке. Cутулится ли он, когда идет? Выглядит ли счастливым? Мне это очень интересно.

— Другая тема фильма — как обретение знания меняет жизнь. Вчера (интервью было взято в Каннах 13 мая. — Прим. редакции) мы видели фантастическую акцию — 82 женщины-кинематографиста взялись за руки на красной дорожке, чтобы выразить протест против дискриминации в индустрии. Как вы думаете, теперь, когда к этому приковано столько внимания, пути назад уже не будет? Каких перемен вы ждете?

— Я не могу предсказывать будущее. Но мы все стремимся к одному и тому же. Думаю, нужно постепенно двигаться вперед и говорить об этом настолько громко, насколько возможно, и тогда со временем все изменится. Менее чем за год столько всего случилось. Те истории, что мы слышали, были шокирующими. И все эти женщины, так долго работавшие в индустрии, говорят за всех нас. Я не могу предсказать, сколько времени займут эти изменения, но мы нацелены на равенство.

— Наверное, предыдущие поколения женщин тоже думали, что они что-то меняют.

— И они изменили многое. Мы не можем изменить все сразу. Сегодня мы говорим об индустрии развлечений, а в ту эпоху они добились избирательного права — и тогда это было гораздо важнее.

— Фильм также говорит о журналистике. Как вы относитесь к сегодняшней журналистике? Вы слушаете радио? Смотрите телевизор?

— Когда-то я все время читала новости и смотрела новости по телевизору. Когда я росла, мои родители постоянно смотрели новости. В восемь вечера они обязательно включали телевизор. Но сейчас я не уверена в качестве того, что я смотрю. Не уверена, что сегодня новости мне что-то сообщают. Поэтому однажды я совсем перестала их смотреть. А потом люди говорили мне, что случилось то-то и то-то, о чем, как я думала, мне лучше ничего не знать. И тогда я почувствовала себя эгоистичной и менее человечной — нет, я должна быть в курсе. Так что нужно быть в курсе того, что происходит.

— Вы так относитесь к новостям, потому что вам кажется, что вами манипулируют?

— Конечно, да. Я как раз об этом. Больше не понятно, что реально, а что нет. Фейковые новости. Такие вещи используют, чтобы отвлечь вас от самого главного.

— Мне интересно, как вы относитесь к книгам. Какие книги вам нравятся и как вам нравится их читать — на бумаге, с планшета или как-то еще?

— Бумажные книги. Но я читаю много сценариев, с которыми я еще не работаю, но хотела бы, и их нельзя все распечатать — я чувствую ответственность за то, как мы тратим бумагу на сценарии. А что до книг, то гораздо легче взять с собой книгу, закачанную в смартфон или планшет. Так что я не совсем против этого, но мне больше нравится ощущать книгу в руке. Как бы я ни была согласна с историей «451 градус по Фаренгейту» и со снятым по ней фильмом, я думаю, что не стоит сопротивляться прогрессу. Нам нужно адаптироваться, а если не адаптироваться, то можно отстать от происходящего.

— Можно задать глупый вопрос?

— О нет!

— Если бы у вас была возможность спасти книгу или пару книг от уничтожения, что бы вы выбрали?

— Я бы спасла «Маленького принца».

— Ооо...

— Да! Я выросла с этой книгой и перечитывала ее, когда стала старше, и думала, что всем нужно ее перечитать. А если кто-то ее никогда не читал, то ему непременно надо это исправить. Мне кажется, она подходит и взрослым. Люди всегда смогут найти в этой истории что-то новое. Так что я бы спасла ее и «Записки из подполья», которые мне дал Рамин во время съемок и которые мне очень понравилась. Может, что-то из Буковски. Помню, когда я была моложе, я читала Буковски.

— Моложе?

— (Смеется.) Да, когда мне было 21–22.