«Российский танцевальный продукт наконец-то созрел». Интервью с Дианой Вишневой

В Москве и Санкт-Петербурге завершился фестиваль Context. Diana Vishneva. В интервью BURO. автор идеи, локомотив и хедлайнер фестиваля Диана Вишнева рассказала критику Лейле Гучмазовой, как актуальные новости попадают на сцену, а молодые российские хореографы — в мировую фестивальную сеть.

Вот это не ко мне — про подстегивать. Я как мембрана, которая чутко реагирует на все, даже если оно не связано с профессиональным миром. Любое колыхание в классическом, в современном мире танца вызывает во мне реакцию. Как бы в противовес политическому и атмосферному давлению (смеется). У меня вопрос не как себя подстегнуть, а как бы хватило времени, людей и возможностей для воплощения идей. Я как вечный двигатель, некая стрессовость — определенно моя жизнь, карма, нутро, и оно никогда не успокоится. Не могу без этого, и в то же время мне безумно трудно с этим жить. С одной стороны, нет времени ни на себя, ни на отдых, я все время в каком-то движении. С другой — я рада, что мне не нужно искать стимул.

Не устаю от движения, а по-человечески, конечно, очень устаю. Сейчас новый этап, когда я все-таки ушла и вернулась в мир с новым человечком — сыном. Возродилась и обновилась. Потому что сил и физических, и эмоциональных уже стало просто не хватать на все, понимаете? А происходит все одновременно: классическая карьера, фестиваль Context, другой мир — мой ребенок, какие-то системные вещи, студия открывается. Везде нужно быть помимо танцовщицы еще и организатором, на себя брать ответственность и много чего вытягивать на своих плечах, чтобы работало. И на все должно хватать какого-то запаса психологического.

Мне же не трудно, я понимаю, это такая же необходимость, как и то, что я делаю на сцене. Просто человеку нужно восстановиться. Вот у меня недавно в Краснодаре закончился тур по России. Это были не столько гастроли балета, сколько другая, новая ипостась для меня, и издержки ощущаешь на себе сразу же, хотя все подготовлено и сделано на высшем уровне. Прилетаю — и у меня Context… Я ни в коем случае не жалуюсь, но нужно сопоставлять свои возможности с тем, что берешь на себя. Но именно такой темп и объем меня мотивируют.

Да, я не смотрю телевизор последние два года.

У меня муж очень сведущий, все отслеживает, и, конечно, он всегда присылает какие-то новости, чтобы я была в курсе. Поэтому я очень на все реагирую. С другой стороны, меня спасает нереальный творческий мир, я передаю зрителям свои реакции на сцене. Я превращаю все в креатив. То есть для меня это как преобразованная в сон реальность. Я перетекаю из одного состояния в другое, и это сохраняет меня, мою твердость, принципы, ценности и свободу. Потому что свобода — это прежде всего возможность выбора. Я всегда шла к возможности выбора. Компромисс и дипломатия тоже важны, но я не иду на уступки с самой собой. Мне важно быть искренней, чтобы двигаться дальше.

Слава богу, меня бережет и направляет мой творческий ангел. Другое дело, что выбор я делаю уже сама, и я готова к этим рискам, беру их на себя, выступаю часто пионером. И к шишкам тоже готова, я уже достаточно тертый калач. После 25, 30 лет ты уже действительно понимаешь, кто ты, что ты, на что ты способен, и меня вряд ли можно сбить с пути. И у меня действительно есть единомышленники, тыл в семье и на профессиональном поле. Я этих людей всегда ищу, готова их поддерживать, растить, давать шансы, будь то танцовщик, хореограф или человек из команды. Единомышленники — это ведь очень непростая составляющая.

Когда я уже не буду танцевать, разберусь в этом еще подробнее. У многих танцовщиков на сцене и вне ее доминируют инертность и инфантильность: это ужасает, становится очень стыдно. К счастью, я как-то постепенно прихожу к креативной перепрошивке реальности, постоянно учусь, набираю, забочусь о логике и умственном взрослении. Получается.

У меня уже есть определенная база: молодых хореографов; хореографов, которых я хочу привезти; хореографов, с которыми я хотела бы поработать; планы на коллаборации и новые пространства. Я вижу, как происходят изменения в театрах, когда появляются две сцены, как меняются музеи при появлении площадок и новых пространств. Мультимедийность, мультижанровость, синтез: все способствует появлению нового, и его надо показывать. Смотрю ракурсы и даты других фестивалей, премьеры в театрах, что и где происходит. Только что прошедший по России тур моего мультимедийного шоу «Сны Спящей красавицы» помог познакомиться с директорами театров, я завязала отношения, чтобы вывозить Context. Все открыты и готовы присоединяться, и так все постепенно формируется, сейчас мы уже планируем на три года вперед.

Сопоставление ритмов и возможностей помогает ориентироваться в мировой фестивальной сетке, формулировать идею, выстраивать линию и вписываться в мировой контекст, подталкивая своих преемников. Очень осторожно, без надрыва, нажима и наглости: пробуй, пробуй тихонько. Да, где-то я могу подстраховать своим именем и своим танцем. Или пригласить тех или иных танцовщиков.

Да, добавить вишенку на торте (смеется). На нашем последнем показе в Новой Голландии в Петербурге было не то, что нестыдно, а даже: «Боже мой! Ну наконец-то!» Российский танцевальный продукт наконец-то созрел. Это уже можно показывать.