Жизнь, смерть и творчество — о чем бы сказали друг другу в переписке советский скульптор Вадим Сидур и современный художник Александр Лемиш

В Музее Вадима Сидура при поддержке галереи fābula до 26 марта можно посмотреть остросоциальный проект Александра Лемиша 4REAL, в котором он исследует медиапространство и его влияние на ментальное состояние человека. Для этого он задействует сделанные по мотивам творчества Вадима Сидура объекты, которые отражают современное общество потребления. 4REAL — своеобразный диалог вне времени между двумя художниками, Лемишем и Сидуром, о вещах, не имеющих срока давности. Мы собрали цитаты о смерти, жизни и творчестве из автобиографического романа Вадима Сидура «Памятник современному состоянию. Миф». Александр Лемиш ответил на них так, как если бы это была личная переписка в Telegram.

О СРЕДНЕЙ ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТИ ЖИЗНИ

Средняяпродолжительностьчеловеческойжизниувеличилас
ьнасороклетпробормотал Господь. 

С. 215

Вадим Сидур на прогулке, 1980-е

Вадим Сидур, Алабино, 1970-е

Грустная ирония в том, что чем выше средняя продолжительность жизни и чем комфортнее становится сама жизнь, тем сложнее принять все ее правила. Просыпаешься утром и снова понимаешь, что опять нужно продолжать что-то делать.

Сергей Гуськов

арт-критик и куратор выставки

В книге «‎Памятник современному состоянию. Миф» Вадим Сидур описывает яркие эпизоды из каждодневной жизни. В частности, он слушает «‎вражеские голоса» радиостанций, которые глушили советские власти. Для скульптора они работали как сегодня соцсети для нас, и он активно включает короткие цитаты, вырванные из контекста. Часто у него слипаются слова, как в хештегах, он резко переходит на капслок и т.д. Эти записи отражают эмоциональную нестабильность Сидура, и если бы он сегодня вел твиттер, то, несомненно, обменивался бы твитами с Канье, Маском и другими подобными персонажами. Если же посмотреть на объекты Александра Лемиша, то видно, что сегодняшнее искусство, так же как и нынешняя сетевая речь, представляет собой слипшиеся до неразрывности образы и предметы.

О ЮМОРЕ

— Дурацкий эпизод, — сказала Юля. — Ты только не сердись. Надоел мне этот черный юмор.

— Какой уж тут юмор, — сказал Сидур грустно.

С. 310

Вадим Сидур в своей мастерской, 1980-е

Работа Вадима Сидура «Человек из толпы», 1982

Главное искусство сегодня — делать мемы.

Сергей Гуськов

арт-критик и куратор выставки

Сегодня, когда мы уже преодолели иронию, а за ней и постиронию, бывает часто непонятно, где вообще шутки, а где — серьезные высказывания. Собственно, это хорошо видно по эволюции мемов, которые обретают все более сложный, если не сказать «поэтический» характер. В искусстве настоящего времени произошло нечто подобное: в, казалось бы, мрачных образах обнаруживаются веселые нотки, и наоборот. Смех и слезы часто дополняют друг друга.

О СЧАСТЬЕ

— Сделайте смерть легкой и радостной, — сказал я. — УМИРАЯ, ЧЕЛОВЕК ДОЛЖЕН ИСПЫТЫВАТЬ РАДОСТЬ ЖИЗНИ.
С. 263

Вадим Сидур в Алабино ловит радиоволну, 1970-е

Вадим Сидур на фоне работы «Сговор», 1983

— …

Сергей Гуськов

арт-критик и куратор выставки

Отвечу цитатой. Счастья, здоровья, успехов. Лена Зайкина.

О СМЕРТИ

Смерть. 

Ведь это избавление ото всего. Когда я умру, я не буду ничего чувствовать, ни о чем думать, ни о чем жалеть. Конечно, в жизни есть и какие-то ра­дости. Но приходится чем-то жертвовать. Но я же не смогу о них жалеть! И слова-то какие! Вечный покой! То есть отдых от всех неприятностей. И поэтому своим вечным отдыхом ото всего, вечным бесчувствием смерть лучше жизни.

       К тому же это оригинально.

Все считают, что жизнь хороша, а я думаю наобо­рот.

С. 285

Вадим Сидур в своей мастерской, 1970-е

Вадим Сидур с работой «Женщина за решеткой», 1977

Никогда не думал, что выставка будет как-то связана с моей личной историей. Изначально даже было непонятно, о чем делать работы. Но с каждым месяцем она обрастала контекстом, связанным с событиями, происходящими со мной и в мире.

Сергей Гуськов

арт-критик и куратор выставки

Смерть, как и любовь, интересует культурных деятелей. Не надо быть Зигмундом Фрейдом, чтобы понять, насколько краеугольными эти темы стали для всей конструкции человеческой цивилизации. Сидур практически только с этими сюжетами и работал. Как и Лемиш на настоящей выставке.

О СКАЗКАХ

Помню, как отменили карточки. Как разрешили сказки. Разрешили елки. О том, что разрешили елки, жалею до сих пор. С каждым годом это чувство все острее. 

После Нового года во всех московских дворах

ТРУПЫ ЕЛОК. 

И так по всей стране. 

С. 78

Генрих Белль и Вадим Сидур в мастерской Сидура, 1979

Сказки — это все, что нам осталось.

О ПОДХОДЕ К ИСКУССТВУ

— А профессиональных палачей понимаешь? — спросил Голос. — Подглядывателей, подслушивателей... Чем они сами перед собой свое существование оп­равдывают, нужность для общества доказывают?! Их же в мире сейчас великое множество, миллионы, хлеба не сеющих, ничего реального не создающих, того, что вы духовными и материальными ценностями называе­те.

НЕ СОЗИДАЮЩИХ, А ПОГЛОЩАЮЩИХ И СОЗИДАЮЩИМ ПОМЕХИ ТВОРЯЩИХ!

Перебил меня Голос, и я некоторое время молчал, с мыслями собирался.

Пока вспомнил, что отвечал президенту на вопрос, зачем МИФ пишу.

— Черт меня знает, понимаю, что все равно в мире изменить ничего невозможно, тем более МИФАМИ всякими. Скорее всего, потребность ОТРАЖАТЬ мучи­тельная, но непреодолимая. Вроде физиологической. Орудием отражения и оповещения себя чувствую в чьих-то руках...

С. 401

Автопортрет Отец Гроб-арта, 1982

Вадим Сидур. Современное распятие, 1975

Я чувствую в себе потребность фиксировать современность, чтобы понимать, из чего она складывается. Обычно это обрывки каких-то мимолетных мыслей и цифрового шума.