Let it slow: курс на медленную жизнь

Наткнулась тут недавно на каком-то сайте с рубриками типа «Будда / Сансара / Нирвана / Библиотека» на наставления буддийского монаха, что нужно делать медленно, а что — быстро. В общем, получается, что медленно нужно делать почти все: учиться, богатеть, жениться, а также, цитирую, желать мирских удовольствий и терять самообладание. Как можно медленно терять самообладание, я пока не поняла, но чувствую, что какая-то заложена в этих словах глубокая и полезная истина. Может, имеется в виду, что нужно, как в детстве учили, досчитать до тридцати, прежде чем ответить на обиду? Вряд ли же буддийский монах станет намекать на то, что месть — это блюдо, которое следует подавать холодным...

Монахи прошлого, кстати, считали, что медленно следует делать только то, что трудно исправить: сочетаться браком, строить ступы и наносить татуировки.

С одной стороны, все это верно и сейчас, с другой стороны — древним монахам легко говорить: у них никогда не было такого ритма жизни, как у нас. Не было общества, в котором кто первый встал, того и тапки, кто не успел, тот опоздал, ну и так далее.

Все последние десятилетия мы жили в мире, который загонял себя до предела. Работать, успевать, преуспевать, не успевать. Многих от этого действительно «штырило»: они носились по мегаполисам с горящими глазами, с радостью кидались на любое поручение, спали по четыре часа, в пробках пели под радио Relax, take it ea-i-i-sy!, вдохновенно зарабатывали деньги и с бешеной скоростью их тратили. Все бесконечно что-то начинали, затевали, запускали, учились при помощи тайм-менеджмента выжимать из каждой минуты максимум.

В конце 2000-х годов вместе с мировым кризисом наступило что-то вроде похмелья. Сейчас, собственно, это похмелье накрыло и Россию, которая прежде пребывала в некоторой эйфории. Это нормально — поскольку вечеринки у нас принято догуливать до конца, похмелье тоже теперь будет в тройном объеме.

Хотя, вообще-то, задумываться о том, а не пора ли притормозить, мы начали довольно давно. Сначала, если кто помнит, замедлилась еда — возникло движение slow food как оппозиция фастфуду. Его идеологи пропагандировали не долгие застолья, а скорее вдумчивое отношение к еде, чистые продукты, выращенные без химикатов (то есть не быстро), и ответственное потребление. Настоящий сторонник слоуфуда пойдет скорее не в супермаркет, где всегда есть риск на бегу закинуть в тележку то, что через пару дней отправится в мусорное ведро, а на рынок, где каждый продукт нужно будет щупать, нюхать и обсуждать с продавцом. Кроме того, движение slow food приучало нас к идее, что полезная еда должна стоить больше, чем «франкенштейны» пищевой промышленности, которые не портятся месяцами. Мы к тому времени уже и сами сопоставили факты и осознали, что чипсы и сосиски хороши только в том случае, если нужно к сорока годам превратиться в бесформенное и бесцветное существо с вечной изжогой.

Потом или примерно в то же время все пошли на йогу. «Для меня это слишком медленно», — говорили одни. Другие втягивались. Самым сложным для большинства было понять, чего от них хочет инструктор, требующий быть «здесь и сейчас». То есть ногу за голову закинуть — это пожалуйста, на мостик встать впервые с детского сада — тоже, оказывается, можем, и даже шпагат уже не за горами, а вот понять, где это здесь и когда это сейчас, оказалось нам почти не по силам. Мы так привыкли психовать и рефлексировать одновременно из-за прошлых и будущих событий, что вырваться из этого замкнутого круга не было никакой возможности. Мы честно тянули «о-о-ом», попутно соображая, куда пойти в пятницу ужинать и почему же начальнику не понравилась наша идея. А потом вдруг — раз, и калейдоскоп в голосе на секунду замер, время замедлилось. Оказалось, что шавасана — это не только отличный способ выспаться после тяжелого дня и тренировки, а настоящая кнопка reload.

Всю нашу сознательную жизнь нам внушали, что многозадачность — это хорошо. Многим наверняка запала в душу история про Наполеона, который будто бы мог одновременно делать десять дел. Мы гордились тем, что умеем одновременно разговаривать по телефону и писать имейл, и не могли нарадоваться появлению смартфонов, которые превратили синдром дефицита внимания в стиль жизни.

Но вот что: Наполеон хоть и завоевал пол-Европы, жизнь свою закончил в одиночестве на острове Святой Елены. Если бы буддийскому монаху религия не запрещала давать советы полководцам, он бы наверняка сказал, что чужие земли завоевывать нужно тоже медленно и вдумчиво, только тогда есть шанс закрепить результат.  

«МОНАХИ ПРОШЛОГО, КСТАТИ, СЧИТАЛИ, ЧТО МЕДЛЕННО СЛЕДУЕТ ДЕЛАТЬ ТОЛЬКО ТО, ЧТО ТРУДНО ИСПРАВИТЬ: СОЧЕТАТЬСЯ БРАКОМ, СТРОИТЬ СТУПЫ И НАНОСИТЬ ТАТУИРОВКИ»

Если раньше бизнес-коучи и лайфстайл-консультанты зарабатывали миллионы на книжках о том, как держать все под контролем, теперь все они в один голос твердят, как важно иногда отпустить и расслабиться, — оказалось, что в 2010-х это гораздо более перспективная ниша.

Успешные и неуспешные стартаперы стали делиться секретами своего успеха (и причинами неудач). Отвлекаться. Медитировать. Научиться вовремя выключать компьютер. Не брать iPhone с собой в постель. Не работать в отпуске. Не пытаться успеть то, что успеть нельзя. Не растрачивать силы на видимость деятельности, а экономить их для деятельности настоящей.

Неудачный опыт стал цениться почти так же, как успешный, потому что снизилась цена результата. Мы осознали важность процесса. Кстати, о результате: даже чужие финансы и миллионные состояния стали возбуждать нас гораздо меньше. Время волков с Уолл-стрит прошло. Да, мы в курсе, что Марк Цукерберг оценивается в $ 20 млрд, но при этом нам очень нравится, что он живет в скромном домике в Пало-Альто со своей совершенно не модельной женой, ребенком, который вряд ли пополнит ряды «золотой молодежи», собакой-шваброй и в гараже у него не стоит ни одной, даже самой плюгавенькой «Феррари». То есть самый богатый человек и икона нового поколения живет, по сути, довольно медленно — быстро он только говорит и соображает, но это врожденное.

Словом, мы так долго наблюдали за тем, как кто-то сорит деньгами, что нам это попросту надоело. Смысл любого тренда ведь всегда в том, что предыдущий достал. А в случае с курсом на замедление мы еще и физически устали. От скорости, гонки и от того, как много хорошего и гораздо более доступного мы упускаем, гоняясь за призраками. Нашими главными врагами стали не лень и безденежье, а ADD (синдром дефицита внимания) и потеря мотивации.

Маятник предсказуемо качнулся в другую сторону — все, что происходит медленно и позволяет сосредоточиться, осмыслить и запомнить, стало приобретать особую ценность. В обиход прочно вошло слово «медитативно» — привет буддийскому монаху!

Из последних новомодных штук — курсы медленного чтения. Сначала усмехаешься, услышав о таком, а потом понимаешь, что на самом деле страшно полезная штука: ну вспомните, когда вам последний раз удавалось прочитать страницу до конца, не задумываясь о постороннем. Все потому, что нам хотелось получать информацию быстрее — как в «Википедии» или в галереях «10 картофелин, которые похожи на Ченнинга Татума». Но потом вернулись лонгриды и книги. Конечно, некоторые сейчас скажут, что и не переставали читать, но большинство поймет, о чем я. Эмма Уотсон вот недавно объявила о перерыве в кинокарьере и пообещала читать по книге за неделю. Казалось бы, это страшно быстро. Но на каких курсах скорочтения вас похвалят за одну книгу в неделю? Эмма, вероятно, настроена всерьез запомнить то, что написано в этих книгах. Потому что учиться надо медленно.

Чтение — хорошо, но самый, пожалуй, удивительный феномен за последнее время — slow TV. Многочасовые передачи, в которых показывают, например, как едет поезд или идет паром. Без монтажа и ускорений. А эфир, напомним, стоит денег, и только представьте, сколько рекламы можно было бы напихать в семичасовую трансляцию о том, как идет поезд из точки А в точку Б? И как здорово можно было бы подогреть консюмеристские неврозы, если между рекламными блоками показывать человеку не пейзажи, а что-нибудь пестрое, мелькающее и орущее? Сначала slow TV объявили норвежским чудачеством — родом «медленное телевидение» именно оттуда. Однако теперь телевизионщики всего мира признают, что это очень правильная и крутая штука, и прочат ей растущую популярность. Недавно канал BBC 4 начал выпускать программы под общим заголовком BBC Goes Slow: уже вышли передачи, транслирующие птичьи трели на восходе, а также процессы производства стекла, ковки металла и обработки дерева — с самого начала и до самого конца.

«НЕУДАЧНЫЙ ОПЫТ СТАЛ ЦЕНИТЬСЯ ПОЧТИ ТАК ЖЕ, КАК УСПЕШНЫЙ, ПОТОМУ ЧТО СНИЗИЛАСЬ ЦЕНА РЕЗУЛЬТАТА. МЫ ОСОЗНАЛИ ВАЖНОСТЬ ПРОЦЕССА»

Что во всем этом особенно интересно: мир-то вовсе не замедлился. Наоборот. Он стремительно летит в будущее. Хорошее или страшное — это другой вопрос. С одной стороны — разговоры о третьей мировой, с другой — каждый день то новую порцию генома расшифруют, то органы для пересадки на 3D-принтере напечатают, то гравитационные волны засекут.

Все тот же буддийский монах наставляет, что быстро нужно делать только то, за что можно получить заслугу. Такие деяния откладывать нельзя — просто потому, что жизнь коротка и когда еще представится такая возможность. Сейчас на свете больше, чем когда бы то ни было, людей и явлений, совершающих поступки, за которые, как им представляется, они получат заслугу. В этой жизни или в какой-нибудь другой.

Ритм жизни, может, немного и замедлился благодаря нашим усилиям, но мир в целом разогнался до предела. И медленно учиться, читать и, в конце концов, есть нужно именно для того, чтобы осмыслить все происходящие с нами изменения.

А еще — просто для того, чтобы было что вспомнить. Помните, в фильме «Знакомьтесь, Джо Блэк» Брэд Питт, который играет Смерть, спрашивает креольскую старуху, достаточно ли у нее «красивых картинок», чтобы покинуть этот мир? Может, и правда главное в жизни — просто набрать побольше красивых картинок? И не обязательно с вечеринок и тропических пляжей. В офисе, в кресле с книжкой, в дороге, за завтраком, в толпе, в метро — везде можно увидеть «красивую картинку». А в наше время еще и запостить ее в Instagram на случай грядущего склероза.

Если вы их видите, значит, вы живете медленно. И это правильно. Потому как, даже когда все происходит очень быстро, жить все равно надо так, будто строишь ступу. Потому что жизнь потом очень трудно исправить.