В творческом поиске: почему дизайнеры одежды уходят в искусство
Искусство вошло в моду: все самое интересное сегодня происходит на стыке дисциплин. Популярные художники живут в тесном взаимодействии с модными брендами, а бренды используют искусство как возможность расширить список художественных и маркетинговых приемов. Одежды стало слишком много, продавать её становится всё сложнее — и потому порой случается так, что модные дизайнеры не просто заигрывают с искусством, а полностью погружаются в него.
Есть мнение, что в ближайшем будущем отношение к профессиональным занятиям изменится. Будут востребованы не конкретные профессии, а комплекс компетенций: специалист должен работать в разных направлениях и менять вектор деятельности в зависимости от конъюнктуры. Это особенно актуально для людей творческих: гибкость и флюидность в работе позволяет быть востребованным и не перегорать. Молодых дизайнеров сегодня привлекает такая легкость смены амплуа.
Уже никто не задается вопросами: должен ли дизайнер быть художником? может ли художник быть дизайнером? Можно быть одновременно и тем и другим и еще кем-то третьим — а можно и не быть совсем; мир знает массу примеров тех, кто не рисует и не создает, но умеет хорошо руководить, наставлять, вдохновлять и при этом считается творцом.
Примечательно, что сегодня, когда говорят о необходимых фэшн-дизайнеру навыках, чаще упоминают умение коммуницировать, общаться в соцсетях, знать ассортиментную матрицу, иметь бизнес-чутье, понимать ценообразование, дружить с тенденциями, разбираться в материалах, а еще быть ответственным и соблюдать дедлайны, — о креативных навыках речь заходит в последний момент. Независимые дизайнеры, которые работают самостоятельно или в окружении крошечных команд, признаются, что непосредственно на генерирование идей остается максимум пять процентов времени — остальное съедает организация процессов и общение; при этом известно, что в профессию изначально приходят люди творческие, которым хочется не просто зарабатывать деньги, а самовыражаться.
«Мода — это форма искусства?» — задается вечным вопросом Sleek Magazine, приводя в пример пятерку модельеров, которые не ограничивают себя созданием одежды. Первым в голову приходит, конечно, Карл Лагерфельд, который занимался и pret-a-porter, и haute couture, а еще стилизовал, снимал рекламные кампании, художественные портреты и пейзажи. Насытившись модой, в свободное плавание ушел Хельмут Ланг. В новом веке он концептуальный художник, автор абстрактных скульптур, для которых использует в том числе родной для себя материал — текстиль.
Платье «Лобстер»
«Черное платье»
В Петербурге живет удивительная Татьяна Валентиновна Парфенова, известная многим как мастер артистичной одежды с выразительными вышивками: параллельно она развивает линию роскошных изделий для дома, которые сами по себе отдельные произведения искусства, выпускает книги с собственными рисунками и пишет живописные полотна, мягкие и философские, с узнаваемыми «героями»: черное платье, синий свитер, лобстер Скиапарелли.
Еще один петербуржец, Сергей Бондарев — человек с неиссякаемым запасом творческой энергии, которая выливается и в коллекции одежды, и в персональные выставки живописи и художественных объектов, ярких и экспрессивных.
Убегая в сторону искусства, дизайнеры не просто ищут новое «я». Они жаждут большей свободы и воспринимают искусство как некий зачарованный остров, где можно высказываться и не заботиться, например, о сезонности и коммерции. Москвичка Ольга Шурыгина, показав несколько убедительных коллекций одежды, перешла к работе над арт-проектами. «Векторы своего творчества я разделяю, — рассказывает она. — Сейчас у меня есть марка одежды Herstory, параллельно я сотрудничаю как дизайнер с другими компаниями. А мои художественные проекты — это тотальное самовыражение, все заработанные деньги я трачу на них. Вместе с тем оба моих „я“ тесно связаны. Одежда не дает мне полностью самовыразиться. В какой-то момент я вообще думала прекратить заниматься ей, но в итоге не стала этого делать. Когда я пришла к искусству — а я с детства хотела быть художником и только в 20 лет занялась дизайном, — то стала счастливее, как будто сбылась моя большая мечта и я нашла свое место».
Еще одна причина, по которой дизайнеры уходят в арт, — в мире существует не так много людей, готовых носить необычную авангардную одежду, а в России особенно. Поэтому приходится упрощать вещи, делать их носибельными и понятными для широкого круга потребителей либо наоборот — возводить свои работы в ранг арт-объектов, которые стоят дорого и покупаются скорее для коллекционирования. Автор такой сложной концептуальной моды, Наташа Тимофеева, спрашивает в своём инстаграме, может ли она считать себя художником. Рисуя всю жизнь, она столкнулась с тем, что люди не готовы воспринимать её как «настоящего» художника, раз она занимается одеждой; но сейчас как раз наступает эпоха, готовая расшатать подобные стереотипы.
Ещё одна возможность сохранить свои эстетические ориентиры и одновременно заработать деньги — сделать шаг в сторону прикладного искусства. Сёстры Дарья и Анастасия Жиляевы из марки February First с арт-коллекциями развивают собственную студию принтов и иллюстраций. Также поступает Лусине Аветисян из Factive Face.
Пять-семь лет назад, когда поднялась волна фэшн-дизайна в России, индустрия искусства была недостаточно развита. Да и в целом существование в «созидательной» среде имело куда больше ограничений, чем сейчас: не было такого количества маркетов и маркетплейсов, позволяющих находить свою аудиторию и продавать любые продукты — от вышитых салфеток до масштабных скульптур. Те, кто в то время выбрал производство одежды как наиболее популярную сферу приложения творческих амбиций, сегодня пересматривают свои приоритеты. «Когда я начала заниматься дизайном и стилем, первое о чём я думала, это самореализация, — говорит Асия Бареева. — Когда в тебе есть мысли, их хочется выразить, и я делала это через ткани. Я всегда боялась потерять время, поэтому делала всё утрированно сложным — хотела показать все свои идеи сразу. Сейчас же я опираюсь на размышления нравственного толка, думаю о том, кто я и каковы мои истинные намерения. Мне уже не хочется быть эгоистичным художником. Я меняюсь, и промежуточным этапом в этих изменениях стала керамика: просто одна любовь перетекла в другую, любовь к созерцанию мягких складок текстиля переросла в наслаждение теми же линиями, но в глине. Вообще делать что-то руками — это моё. Мне хочется учиться новым ремёслам, ткать ковры, освоить дерево, металл, стекло. Этап с керамикой дал мне возможность выдохнуть, и теперь я готова делать новую одежду — но она будет формироваться исключительно как униформа».
В Financial Times пишут о свежем поколении художников, которые выпускают арт-объекты «по цене дешевле, чем роскошная сумка» и завоевывают внимание покупателей люкса. Дело в том, что условное платье быстро теряет ценность, а произведение искусства — нет, и, став доступным, последнее начинает напрямую конкурировать с первым. Новый арт популяризируется, в том числе через коллаборации с модными брендами, которые помогают неизвестным художникам стать ближе к народу и одновременно зарабатывают очки за прогрессивность. «Эпоха It art, сменившая эпоху It bag», как отмечают авторы этой статьи, выливается в создание платформ вроде Partnership Editions, где продаются, например, работы Изабеллы Котье (стоимость — всего 299 фунтов за рисунок) — художницы, получившей известность благодаря сотрудничеству с Gucci. Неудивительно, что дизайнеры одежды начинают смотреть в сторону более перспективного рынка.
«Собственная линия одежды осталась в далёком прошлом, и я даже не помню, чем там всё закончилось, — признаётся Маша Янковская, оставившая работу фэшн-дизайнера и стилиста. — Мне показалось, что это приносит мало денег, а сил уходит много. Потом я работала в глянце и ушла оттуда, чтобы заниматься искусством. Этот момент был мною тщательно спланирован в связи с меркантильными соображениями. Когда искусство стало приносить денег больше, чем мода, я моментально уволилась. Конечно, я думаю не только про деньги. Я не могу заниматься делом, которое мне не по душе. Но важна и финансовая сторона вопроса».
Здоровая прагматичность — хорошее качество для тех, кто убеждён, что художник не должен быть голодным, плюс основа для оптимистичного будущего; и, когда она уживается с амбициями, чувствительностью и талантом, приходит успех. «Сейчас мне лезть в дизайн ну совсем не хочется, — продолжает Маша. — По сравнению с искусством эта сфера кажется более „плоской“, в ней куча ограничений для творца. Я же настолько привыкла жить по своим правилам, что у меня нет ни малейшего желания возвращаться обратно. Пусть лучше мною вдохновляются дизайнеры».