Маятник качнулся: Анзор Канкулов — о мужской моде сезона осень-зима 2020

Показы мужских коллекций, открывшие сезон, обозначили новый разворот в мужской моде — как можно дальше от стритвира. Анзор Канкулов разбирает детали и нюансы.  

БОРЬБА
СО СТЕРЕОТИПАМИ 

Первое правило мужской моды — не говорить о стереотипах (потому что любой человек, сталкивавшийся с тем, как мужчины выбирают одежду, понимает, что это по-прежнему одни стереотипы). По чисто технологическим причинам мужчины могут ознакомиться с тем, как дизайнеры представляют будущий сезон, раньше женщин (хотя это и выглядит несколько иронично). Но главный вопрос, который здесь стоит, существенно отличается и не сводится ни к тенденциям, ни к фасонам. «Мужчины в последнюю пару десятилетий очень быстро меняются — под влиянием женщин. И под влиянием того, как меняется работа», — говорит дизайнер Valentino Пьеропаоло Пиччоли. В мире, где происходит новая волна революции женщин, на первый план неизбежно выходит не столько вопрос «Что мы будем носить?», сколько «Что такое мужественность, маскулинность сегодня?». На этот вопрос существуют разные точки зрения; но куда бы ни вел разговор, важно, что начинается он с одного, ставшего уже общепринятым статуса: The Man Has Changed. И во Флоренции на Pitti Uomo, и в Милане с его культом баланса «традиционности/современности», и уж тем более в Лондоне и Париже дизайнеры мужской одежды не то чтобы делают тенденции — они меняют стереотипы, разрушают клише и обсуждают, что такое современный мужчина вообще.

Gucci

#STREETWEAROUT

Пожалуй, самое очевидное, что можно сказать по итогам мужских недель: буму стривира пришел конец. Самая мощная и влиятельная тенденция последних пяти лет, которая породила не просто хайп, а целое движение, произвела на свет десятки новых марок (или даже сотни, если считать Южную Корею) и возвела на престол Вирджила Абло, уже некоторое время назад подавала признаки исчерпанности творческого потенциала. Сейчас же, кажется, многие коллекции отталкиваются от одного выраженного посыла: как можно дальше от «улицы». Самый очевидный знак тут — собственно, сам Абло; смысл показа Off-White (костюмы, туники, странные вырезы) состоит в том, что это больше не стритвир-бренд. Дизайнеры и марки, ассоциировавшиеся и взлетевшие на этой волне, тоже либо стараются делать «серьезные» коллекции (как, например, GmbH), либо, честно говоря, выглядят переварившимися в собственном соку, как Vetements (смысл выступления которого свелся к тому, что все будет по-старому). Да что там говорить, на ногах моделей почти не замечено кроссовок.

GmbH

Off-White

КУТЮР КАК МАСКУЛИНИТИВ

Итак, маятник качнулся, что в некотором роде неудивительно; удивительно то, как резко он качнулся. Антитезой уличному стилю и оверсайзу являются, очевидно, изощренный крой и силуэт — то, что всегда было сильной стороной мужской моды. Слова «новая маскулинность», возвращающие нас в мир четко скроенных, идеально сидящих костюмов, стали мантрой в Милане (скажем, Ermenegildo Zegna). В Париже, где идеи во многом важнее продукта, отказ от упрощенности приобрел вид, который нельзя назвать иначе как мужской кутюр. Два главных столпа здесь — Ким Джонс в Dior и тот же Вирджил Абло в Louis Vuitton.

Коллекция Джонса посвящена Джуди Блейму, стилисту и одному из лиц Buffalo, кружка экстравагантных модников, которые сформировали экспрессивный, декадентский и эстетский стиль ранних 1980-х, воспетый The Face и i-D. В показе на первый план вышло эстетство: шелковые плащи с большими бантами на лацканах, пиджаки, расшитые по плечам блестками, классический рисунок пейсли на подкладках, которые одновременно становятся и шарфами, и торчащими из-под верхней одежды полами мужского платья. В Dior не скрывают, что эти вещи вряд ли дойдут до потребителя, по крайней мере точно не в таком виде, но тут важнее месседж, который гласит: «Одежда».

Dior

Примерно так же устроена коллекция Абло: крайне сложноскроенные пальто с накладными бортами и панелями, голубые костюмы с принтом неба Магритта, вручную простроченными тканями, специально окрашенным мехом, который должен выглядеть, как искусственный. В общем, половина коллекции — это одежда, которая если и будет сшита, то по индивидуальному заказу. Главное, что показывает Вирджил: он больше не делает худи, он делает вещи, для производства которых требуется работа закройщиков и мастеров кутюрного уровня. Кстати, говорят, на эти вещи уже поступают заказы — правда, со стороны клиенток.

Louis Vuitton

Louis Vuitton

«М» КАК «Ж»

Второе важнейшее наваждение мужской моды последних лет — игры с гендерными кодами — не только не сошло на нет, а приобрело довольно острый характер. Ким Джонс, как мы уже отмечали, показал длинные восточные рубашки, мало отличимые от платьев; J.W. Anderson представил коллекцию, наполовину состоящую из платьев, блуз, пальто женского кроя (и опять-таки пейсли); пионер гендерфлюидной темы Acne Studios сделал два параллельных показа с женской одеждой и мужской, которая как женская. Самое же выдающееся выступление на эту тему принадлежит Рику Оуэнсу — образ Боуи времен Зигги Стардаста, вечная икона моды, лег в основу андрогинных и при этом весьма эротизированных луков. В общем, похоже, нам, мужчинам, придется очень поработать над своей feminine side, когда все это доберется до магазинов.

J.W. Anderson

Acne Studios

МУЖЧИНА, ЭТО
ВАШИ БАЛЬНЫЕ
ПЕРЧАТКИ?

Практическим следствием из вышеизложенных пунктов является то, что самыми заметными и понятными приметами, которые присутствуют, без преувеличения, в каждой второй коллекции, стали яркие блузы и принты в виде больших цветов (Valentino, Louis Vuitton, Dries Van Noten), броши, подвески, заколки, цепочки и булавки. Самый броский и распространенный вариант — большие броши (не уверен, что именно так это называется) и цепи-пояса, которые работают как застежки пальто (Givenchy, Dior, Valentino, J.W. Anderson). Также присутствуют муфты (Margiela и Raf Simons), накладки на лицо (Louis Vuitton) и, как венец, бальные перчатки, расшитые бусинами (Dior). На этом фоне еще один штрих, проходящий сквозь большинство коллекций, — полусапоги на каблуке с зауженным носом — выглядят как подарок цисгендерной идентичности.

Dior

ПРОГУЛКОЙ РОМАНТИКА 

У меня есть только одна версия о том, благодаря чему столь неочевидные, экстравагантные и идущие против стереотипов образы могут жить вместе. Мода, мужская по крайне мере, ранее ограниченная противоположными полюсами «как-бы-реализма» Гвасалии и фантастического романтизма Алессандро Микеле, выбрала романтизм — в том чрезмерном, нарочитом, немного патетическом варианте, как в стихах (и образах) Байрона и Рембо, маски которого стали лейтмотивом показа Джонатана Андерсона. Романтика так или иначе тесно связана с идеей молодости, свободы, бунтарства, она предполагает чрезмерность, отчаянность и даже надуманность. В Милане Франко Риссо из Marni сделал показ-перфоманс на тему психоделического рейва. По подиуму Prada ходили вечные полуюноши-полумужчины. Примеры из Парижа — Rochas, Balmain и Valentino с его огромными цветами и слоганами «Bad lover», а также очень свежая коллекция Валери Нишан в Hermе́s. Мода увлечена романтикой, потому что увлечена юностью. Любопытно, кстати, что в Париже 3-4 показа проходили в школах и лицеях: что может быть лучшим свидетельством увлечения духом юности? Только коллекция Gucci из буквально школьных вещей.

Marni

ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС

У юношески-романтического взгляда, как известно, есть и такая особенность — видеть мир в черном свете, особенно когда состояние мира и впрямь не радует. Молодые марки вроде Y/Project и OAMC интерпретируют ощущение дистопии, «сломанного мира» в радикально переосмысленной одежде, сложно и концептуально придуманной. Craig Green претендует на полное идейное лидерство в этом сегменте — марка показала сложную и при этом цельную коллекцию. Все эти бренды объединяет поиск технологий, кроя и фактур. В этой же плоскости Раф Симонс и Пьеропаоло Пиччоли экспериментируют со сложным кроем, а Вирджил Абло показывает удивительное умение чувствовать запрос времени и развиваться, пусть его коллекция местами выглядит как проект продвинутого студента, получившего возможность реализовать любые затеи. Технический прогресс чествуют многие другие коллекции и марки, от Dunhill до Rochas. Потому что в поиске того, что сделает одежду новой и желанной, мужская мода вернулась к идее сложности, умения и технологии. И это выглядит как гораздо более перспективный выход за рамки стереотипов, чем идея носить платья.

Craig Green

Y/Project