«В кросс-жанровости — будущее искусства»: продюсер и саунд-артисты о новом сезоне радио Музея «Гараж»

Музей современного искусства «Гараж» запустил пятый сезон радио «Станция» под названием «Партитуры». Архив институции зазвучал в работах независимых музыкантов, которые превратили каталоги, тексты и рукописи в звук. По этому поводу пообщались с креативным продюсером проекта Аней Пигаревой, а каждого саунд-артиста попросили объяснить смысл произведений.

Аня Пигарева

креативный продюсер радио «Станция», 

руководитель отдела контент-продакшена Музея «Гараж»

Как вообще появилась идея создать радио?

Радиошоу органично выросло из политики «Гаража». Музей — это не только громкие инфоповоды и популярные публичные лекции, но и множество «малых», не всегда заметных программ. Мы давно думали о продолжительном проекте, связанном с исследованием звука, и зашили в его ДНК уже испытанные другими направлениями подходы: работу с архивами и принцип artist-commission — создание новых произведений для музея и в диалоге с ним. Так на радио появились первые оригинальные микстейпы и аудиоэссе, поэтические пьесы и шумовые импровизации.

Музей современного искусства «Гараж»

Это больше имиджевая история для музея или же площадка для музыкантов, чтобы проявить себя?

И то, и другое — «Гараж» много лет поддерживает художников и исследователей. В этом смысле работа с музыкантами и саундхудожниками, экспериментирующими со звуком и развивающими локальные сцены (не только московскую — мы приглашаем проекты из регионов, например, екатеринбургское бюро «Теснота» или брянское объединение «край»), как бы была запрограммирована. Пусть небольшая, но институциональная помощь может, например, осуществить отложенный «в стол» проект или попробовать себя в новом жанре.

Музей современного искусства «Гараж»

Первый ВЫПУСК был посвящен истории нонконформизма и музыкального андерграунда. Расскажите о нем и последующих сезонах. Как выбирали темы?

Значимая часть архива «Гаража» связана с историей советского неофициального искусства. Художники-нонконформисты изобретательно сопротивлялись официальной идеологии — организовывали подпольные клубы, проводили перформативные акции для узкого круга друзей и устраивали вечеринки под прикрытием ДК. Участникам первого сезона мы предложили поразмышлять о том, как эти практики резонируют спустя поколения и что вообще такое нонконформизм и контркультура сегодня. Следующие сезоны продолжали другие инициированные «Гаражом» программы — послушайте, как группа СПБЧ сумела передать морок конца 1930-х, используя архивы Дома Наркомфина, и как современные электронные исполнительницы перерабатывают идеи киберфеминисток 1990-х годов.

Обложка 1 сезона. Виктор Пивоваров в Праге. 1999. Кадр из рабочих съемок фильма Юлии Овчинниковой «Виктор Пивоваров: автор и персонаж».

Новый, пятый по счету, сезон получил название «Партитуры» Что зашифровано в его концепции?

Пятый сезон собирался параллельно с проектом «Открытое хранение. Пролог» — его можно посмотреть в «Гараже» прямо сейчас. Мы подхватили кураторскую интенцию исследовать способность архивных документов (рукописей, эскизов, буклетов) разворачиваться в художественные высказывания. Прочитать документы как партитуры и осуществить такие превращения — задача, которую мы поставили перед музыкантами и саундхудожниками.

Фрагмент экспозиции проекта «Открытое хранение. Пролог»

Как выбирали участников сезона и как проходило создание произведений?

Мы зовем в проект независимых музыкантов, практика которых так или иначе связана с ресерчем. Участники получают полный доступ к архивным фондам музея и выбирают близкие им сюжеты. Здесь мы даем довольно большую свободу — предлагаем им самим прочерчивать линии наследования, таким образом делая историю искусства менее дискретной. Настройка связей между поколениями — важная задача проекта: ведь художественный опыт, как и любой другой, не обнуляется: исследуя уже пройденное, можно не только перепридумать собственный язык, но и обрести поддержку. Хороший пример тут — микс Margenrot для первого сезона «Станции». Люся изучала «неправильную» музыку индустриального Омска — и своей работой указала на происхождение собственной музыки из сибирской экспериментальной электроники.

Обложка 3 сезона. Моисей Гинзбург, Игнатий Милинис. 2-й дом СНК. Внутренний вид коридора квартир — тип F. Иллюстрация из книги Моисея Гинзбурга «Жилище»

Еще вы обновили сайт. 

Что добавилось?

Для первых четырех сезонов, непохожих друг на друга, мы разрабатывали собственные лендинги, визуально развивающие выбранные темы. Самый интересный пример — сайт сезона «Кибер-фемин-клуб», придуманный и собранный художницей и веб-разработчицей Анной Соз — сам по себе объект диджитал-арта. Новый сайт «Станции» объединил все сезоны, которые теперь можно слушать, не переключаясь между вкладками, в красивом интерфейсе и с хорошим UX.

Анна Соз. Practical Independence. 2023. 

Синергия музыки и АРТА — вообще очень интересная тема. Что она значит для вас как куратора проекта? В кросс-жанровости будущее искусства?

И будущее, и настоящее, и прошедшее продолженное. История искусства нелинейна, она то и дело оборачивается, петляет. Вещи, которые как бы толкают ее вперед, часто происходят из периферийных, как раз кросс-жанровых явлений — к ним всегда полезно приглядеться, ведь именно в них сохраняется настоящее и из них же, по заветам формалистов, произрастает что-то совсем новое.

МУЗЫКАНТЫ О ПРОИЗВЕДЕНИЯХ НОВОГО СЕЗОНА

Lisokot — аудиодневник «Девушка в красном платье»

«В форме поэтического аудиодневника реконструировала эпизоды биографии Дины Верни, связанные с участием в движении Сопротивления. Прежде всего, знала о ней по сборнику "Блатные песни" 1975 года: ее исполнение "И вот сижу опять в тюрьме" отпечаталось в сознании с юности. Сама Дина так говорила о произведениях, которые собирала во время приездов в СССР в 1950-60-х: "Очарование языка, юмор, тоска и жестокая сила этих песен создают неповторимую поэзию, где грубость граничит с нежностью. Песня заключенного, сидящего далеко-далеко, летит, подобно ласточке, преодолевая огромные пространства".

Уже гораздо позже я начала читать о ней больше — и только из книги "История моей жизни, рассказанная Алену Жоберу", вышедшей в издательской программе "Гаража", я узнала, что она была участницей французского движения Сопротивления и во время Второй мировой спасла немало жизней, переводя неугодных фашистскому режиму через франко-испанскую границу в Пиренеях. Эта история меня очень тронула — и я решила сделать "аудиодневник" с ее рассказом».

Lisokot (Варвара Павлова)

Обложка. Аристид Майоль. Девушка в красном (Портрет Дины Верни). 1940. Изображение обработано нейросетью

Liza Ficus — радиопьеса «Игры с буквами»

«Исследуя метод коммутации, преобразовала тексты Андрея Монастырского, Всеволода Некрасова, Дмитрия Пригова в звук. Концептуальная поэзия занимается испытанием языка — поиском новых сочетаний слов и смыслов: я мыслю этой же идеей — живым и меняющимся языком. Такая поэзия часто обладает визуальностью и серийностью, именно повторяемость создает ощущение мантры, заклинания, превращает слова в звенящий гул. Мне близок такой подход и в музыке, и в живописи — это чистая абстракция ощущений. Как говорил Дмитрий Пригов, поэзия, как зеркало, поставленное перед культурой, отражает и боль, и радость, и тревогу».

Обложка. Фото из личного архива Liza Ficus

Liza Ficus (Лиза Фикус)

Masha Volum — эмбиент-саундскейп «Сознание болот»

«Следуя примеру художника Петра Швецова, посвятившего живописной проработке пейзажа с болотом серию произведений, вслушалась в тягучую топь и озвучила мрачный и зыбкий ландшафт с его нечеловеческими обитателями. Болота увлекли меня красотой, волшебством, загадочностью, которая часто ассоциируется с недружелюбными злыми силами. Только вспомните, сколько существует мифов и легенд о разных монстрах, обитающих именно в болотах. Кажется, люди просто боятся того, чего не понимают».

Обложка. Петр Швецов. Из серии «Болота». 2009

Masha Volum

2096 fx — саунд-коллаж «Коммутация»

«Я построил микс как машину коммутации, которая связывает программный текст Уильяма Берроуза о технике cut-up с собственными музыкальными опытами. Основным вдохновением послужили "Стихи кассового аппарата" — саунд-арт работа, дополняющая одноименный поэтический сборник художника Эдуарда Кулемина. Звук кассового аппарата, безусловно, является музыкой в той же степени, в какой их графический первоисточник является поэзией. Сходите в супермаркет — там много интересных звуков!».

2096 fx (Матвей Щетинкин)

Обложка. Фото из личного архива Матвея

Группа «Отваал» — бардовские песни по абсурдистской поэзии

«Прочитали рукописи и машинописи из архива "Гаража" как партитуры, превращая поэтические тексты в бардовские песни. Мы в теплых и приятельских отношениях с абсурдистской поэзией — хотя сами себя к абсурдистам не причисляем. Осознанный интерес возник с легкой руки Леонида Федорова (рок-музыкант, лидер группы "АукцЫон") — прежде всего, к поэзии Константина Вагинова, Александра Введенского, Велимира Хлебникова и Даниила Хармса. Дальше настал черед современных артистов — "Тальник", Скалли Милано, Леонид Котельников и даже OG Buda. Причина растущей популярности абсурдизма видится нам в инстинкте выбивать клин клином: люди пытаются найти с миром общий язык, заодно сохранив рассудок. Не стоит забывать, что изначально абсурдистская поэзия — это искусство кризиса, надлома и пересбора. Видимо, что-то подобное волнует и современного человека».

Группа «Отваал»

Обложка. Фото из личного архива музыкантов

Max Rakhmatullin — аудиоэссе о неоднородности и непостоянстве памяти

«Каталог групповой выставки "Бумажное время" (Государственный центр современного искусства, Москва, 2011) с произведениями концептуальных художников, работавших с материальностью бумаги как носителя — от отрывных календарей Дмитрия Пригова до корешков от билетов из архива Кирилла Серебренникова, — стал отправной точкой для размышления о свойствах личной памяти. Как и бумага, время — пластичная, податливая материя. Представление о времени неотделимо от нашего понимания памяти.

В силу личных обстоятельств — прежде всего, иммиграции — моя память бросает в свои жернова самые разнообразные воспоминания, под тяжестью меняющих мир событий личное время натягивается и рвется. Но бумага содержит в себе не только следы случившегося, но и возможность будущего — ведь "для переживших великий блеф жизнь оставляет клочок бумаги"».

Max Rakhmatullin (Максим Рахматуллин)

Обложка. Фото из личного архива Максима

Igor Dyachenko — аудиоработа Atemporal 

«Я решил преобразовать данные с сайта Сети архивов российского искусства Russian Art Archive Network (RAAN) в меняющийся звуковой ландшафт. Проект ставит под вопрос статичную природу архива, предлагая его прочтение через акустические резонансы и искажения. Для меня они представляют хаотично перемещающееся облако энергии».

Сонограмма Atemporal 

Обложка. Фото из личного архива Игоря

Igor Dyachenko (Игорь Дьяченко)