Каким бывает современный театр? Разбираемся на примере номинантов «Золотой Маски»
В Москву пришла «Золотая маска» — самый большой в стране театральный фестиваль, который по традиции закончится вручением национальной театральной премии. В программе представлены практически все важные направления современного театра, хотя система номинаций устроена достаточно консервативно: театральное искусство в ней подразделяется на драму, оперу, балет, современный танец, оперетту-мюзикл и театр кукол, а все, что не подходит под эти термины, попадает в общий конкурс «Эксперимент». По просьбе BURO. театральный критик и куратор Антон Хитров рассказывает о драматических и околодраматических течениях, определяющих облик современной сцены, а также о спектаклях «Золотой маски», которые к этим течениям относятся.
Драматический театр
Именно то, что все представляют, когда слышат слово «театр». Самое важное в этом виде театра — актер и текст. Драматический театр относится к нарративным искусствам — проще говоря, рассказывает истории.
На «Золотой маске»: «5 mm/h»
Фото Зои Рутер
Ангелина Мигранова и Родион Сабиров поставили для казанской площадки «Угол» лаконичную пьесу Дины Сафиной, основанную на личном опыте драматурга: посетив корпус химиотерапии в онкологической больнице, она поразилась, насколько спокойны его обитатели. В спектакле всего два героя: пациент и визитерка. Говорят они не столько о болезни, сколько о незначительных на первый взгляд бытовых мелочах. По словам режиссеров, проект — не столько о раке, сколько о времени, о попытке укорениться в настоящем моменте.
Театр интерпретации
Тоже драматический театр, но со своей спецификой: зрители знают, что случится с героями, и следят не столько за сюжетом, сколько за мыслями режиссера, который старается показать известную историю в неожиданном свете. Театр интерпретации в основном опирается на классику, нередко — самую хрестоматийную вроде Шекспира и Чехова. Иногда режиссеры заказывают драматургам новые редакции знаменитых текстов, переписывают их сами или вместе с артистами, но чаще слова остаются без изменений, а новые смыслы появляются за счет режиссуры — например, нетривиального кастинга или непривычного для героев антуража. Направлению около ста лет, в России и во всем мире оно давно стало мейнстримом, а кое-кто даже считает его устаревшим — тем не менее зрители и сегодня не всегда готовы признать за режиссерами право на трактовку классики.
На «Золотой маске»: «Идиот»
Спектакль Андрея Прикотенко в новосибирском театре «Старый дом» — коллективное сочинение режиссера и артистов, которые следуют за сюжетом Достоевского, но пересказывают его своими словами, добавляя новые, сегодняшние нюансы. История, разумеется, разворачивается в наши дни. У проекта десять номинаций на «Золотую маску», в том числе шесть актерских, и во всех представлены молодые артисты.
Постдраматический театр
Театр, который, в отличие от драматического, не стремится рассказать вам историю — во всяком случае, не считает это своей главной целью. Результат затяжного развода с литературой, над которым театральное искусство трудится с начала прошлого века. Постдраматический театр — не направление, а скорее большой тренд, внутри которого сосуществуют радикально непохожие вещи. Термин предложил немецкий исследователь Ханс-Тис Леман в одноименной книге, которую специалисты считают одним из главных теоретических текстов о современном театре.
На «Золотой маске»: «Горемычные танцы»
Александр Артемов и Настасья Хрущева из независимого петербургского театра «ТРУ» создали спектакль в неочевидном формате, который сами называют «текстоцентричным балетом пограничных состояний». По сути, это танец с «закадровым» комментарием — разве что исполнители совсем не похожи на артистов балета, а текст, полный фольклорных мотивов, не связан напрямую с происходящим на сцене.
Визуальный театр
На самом деле почти все спектакли обращаются в том числе к нашему зрению, но к визуальному театру в узком смысле относят только те проекты, где картинка важнее текста, а неодушевленный мир не менее значителен, чем артисты. Принадлежащие к этому направлению режиссеры нередко работают и в смежных дисциплинах — например, занимаются инсталляцией или дизайном. Визуальный театр может быть ужасно неуютным или совершенно безопасным, непонятным или демократичным, бюджетным или непомерно дорогим, сюжетным или бессюжетным — в общем, самым разным. Бывает трудно провести границу между визуальным театром и новым цирком, где к шоу подходят как к произведению искусства.
На «Золотой маске»:
«Сказка про последнего ангела»
Фотограф Ира Полярная
Монументальное сочинение о России 1990-х, созданное для Театра наций режиссером, лидером петербургского БДТ Андреем Могучим и художницей Марией Трегубовой. В основе — сказка киносценариста Андрея Саморядова и рассказы математика Романа Михайлова. Бытовой сюжет перемешан с фантастическим — и оба эти пласта дают авторам бесконечно много поводов для эффектных визуальных аттракционов.
Документальный театр
По большому счету задача документального театра — организовать встречу зрителя с реальностью. Решают эту задачу по-разному: например, озвучивают нехудожественные тексты — интервью, протоколы, письма, дневники — или предъявляют героев публике вместо того, чтобы поручать их роли артистам (такой формат называют свидетельским театром, театром горожан или театром экспертов). Еще в роли «документа» может выступать пространство, предмет или даже животное, если это проект с естественнонаучным уклоном.
На «Золотой маске»: «Чернобыльская молитва»
Режиссер Дмитрий Егоров и артисты Никитинского театра (Воронеж) оживляют на сцене документальный роман нобелиатки Светланы Алексиевич, составленный из интервью со свидетелями чернобыльской аварии. Минималистичный, тихий и деликатный спектакль о катастрофе, которую пытались замолчать.
Сайт-специфический театр
Проекты, которые работают с готовым пространством как с декорацией. Изначально понятие site-specific применяли к арт-объектам и инсталляциям, неразрывно связанным со своей средой, — и только потом перенесли на театр (хотя режиссеры с актерами додумались до такого раньше, чем художники). В сайт-специфическом спектакле пространство может задавать и тему, и решение: иногда это, по сути, развернутый комментарий к месту. Обычно такого рода работы осваивают нестандартные локации — вроде баров, библиотек и музеев. Но вообще сайт-специфический проект можно сделать и на сцене, только тогда он непременно будет о театре. Разумеется, гастролировать эти спектакли не могут — в крайнем случае команда создает новую редакцию в похожем, но не идентичном пространстве.
На «Золотой маске»: «Рас-стаемся»
Проект Жени Беркович и «Мобильного художественного театра» — первого в России приложения со спектаклями — о коротком романе Марины Цветаевой с художником и переводчиком Константином Родзевичем, герое ее «Поэмы горы» и «Поэмы конца». Формат — вроде бы обычный для «Мобильного художественного театра», городская прогулка с аудиотреком, но локация — Воробьевы горы — не связана с сюжетом буквально: текст и пространство объединяют лишь ассоциации.
Цифровой театр
Спектакли, созданные для онлайна. Чтобы посмотреть такой, зрителю не нужно специально куда-то идти — это ключевая разница между цифровым театром и любым другим. Как правило, режиссеры используют готовые технологии, например, Zoom. Цифровые спектакли нередко интерактивны: зрители взаимодействуют с артистами, друг с другом, либо же следуют какому-то сценарию. Почему так повелось — понятно: если вы будете просто пялиться в экран, у вас появится закономерный вопрос — почему это театр, а не, например, кино? Бум цифрового театра случился в прошлом году во время первого локдауна, когда традиционные офлайновые спектакли стали доступны только в записях и трансляциях (а это все-таки не совсем то).
На «Золотой маске»: «Я не хочу это видеть»
Израильские художники Лиор Залмансон и Майя Магнат решили предложить зрителям настоящий тренинг для модераторов Facebook, опубликованный газетой Guardian, — очень показательный документ, который свидетельствует не только о корпоративной цензуре, но и о глобальном неравенстве (жители благополучных стран редко соглашаются на доводящую до исступления работу модератора). Оригинальный спектакль был офлайновым, но российская версия, инициированная продюсером Федором Елютиным и его компанией «Импресарио», сделана в Zoom.
Партиципаторный театр
Театр, где публика участвует в происходящем активнее, чем обычно. В принципе, зрители — всегда соавторы спектакля, даже когда молча сидят на стульях, ведь это их невмешательство позволяет артистам довести задуманное до конца (в отличие, например, от кино: фильм не пострадает, если швыряться в экран попкорном). Но в партиципаторном театре полномочия зрителя несоизмеримо больше: часто его и зрителем-то неловко назвать, скорее — участником или гостем. Партиципаторный спектакль похож на игру, где цель — не победа, а некий ценный опыт, который расскажет вам нечто неожиданное о вас самих.
На «Золотой маске»: «Алло»
Самый интерактивный спектакль конкурса в этом году — проект «Алло», созданный режиссером Борисом Павловичем и драматургом Элиной Петровой в начале пандемии. В назначенное время вам звонит актриса. Она представляется Лидой и просит помочь. Очень скоро становится ясно: Лида не имеет ни малейшего понятия о том, как устроен современный мир (вы поймете почему), и вам предстоит объяснять ей элементарные вещи. Какие-то реплики нужно читать с экрана, но немало времени отведено на импровизацию: задача у вас будет непростая, но захватывающая.
Статьи по теме
Подборка Buro 24/7
