Все о 7-й Московской биеннале современного искусства

В отличие от Венецианской биеннале, Московская открывается не весной, а осенью. 18 сентября в Новой Третьяковке количество пришедших на вернисаж было сравнимо со знаменитой очередью на Серова. По своему замыслу биеннале входит в «мировую сеть художественных форумов», а значит, отсылает не только к венецианской, но и к другим значимым выставкам: проходящей в разных городах «Манифесте», кассельской «Документе», а также биеннале в Стамбуле, Сан-Паулу и Китае.

Начиная с прошлого года в руководстве биеннале произошел ряд кадровых перестановок: должность комиссара, которую занимал Иосиф Бакштейн, упразднили, зато создали экспертный совет. Председателем стал Семен Михайловский, ректор Академии художеств в Петербурге и комиссар российского павильона в Венеции в 2017 году. Среди других экспертов — искусствоведы, директора московских музеев и кураторы предыдущих московских биеннале Ольга Свиблова, Зельфира Трегулова, Жан-Юбер Мартен, Иосиф Бакштейн и многие другие. Экспертный совет выбирает куратора биеннале и утверждает предложенную программу — им в этом году стала Юко Хасегава, главный куратор Музея современного искусства в Токио.

О кураторе

Хасегава — куратор старшего поколения, которая в этом году отметила 60-летний юбилей. За свою карьеру она принимала участие почти во всех перечисленных выше выставках — курировала японский павильон в Венеции, а также возглавляла Шанхайскую и Стамбульскую биеннале. Ее концепцией для Московской биеннале стали «Заоблачные леса», что должно было объединить вместе взрослое поколение художников и молодое. Метафора очень прозрачная. Облако — это виртуальный мир, где мы храним свои идеи, а лес — это их материальное воплощение в реальности. Современные художники, по ее мнению, работают на стыке этих двух миров. Как объясняет сама Хасегава в интервью: «Лес — это то, что вызывает ассоциации с ремеслом, ручным трудом, традициями. И метафора облаков — это метафора нового пространства, интернета, где происходят новые коммуникации».

Изначально площадкой для биеннале должен был стать Манеж, но затем ее перенесли в здание Третьяковской галереи на Крымском Валу. Там буквально пару недель назад закрылась выставка одного из главных перформансистов современности Тино Сегала, организованная фондом Леонида Михельсона V-A-C Foundation. Принимая в очередной раз экспозиционный проект со стороны, Новая Третьяковка, таким образом, вполне естественно становится площадкой, где западное современное искусство экспонируется в контексте русского искусства ХХ века, а здание ЦДХ все больше воспринимается как соответствующий этому памятник модернизма, а не площадка для всевозможных ярмарок и полусамодеятельных концертов. 

Кого смотреть

Больше всего разговоров, конечно же, о работах Бьорк и Мэтью Барни, которых связало не только творчество, но и отношения. Впрочем, неподготовленной публике скорее известно имя певицы, чем художника, — ее инсталляции построены на VR-технологии и непосредственно связаны с альбомом «Vulnicura». Есть и видео, снятые внутри рта Бьорк, и те, где она танцует на фоне родных меланхоличных пейзажей Исландии. У Барни здесь представлена серия рисунков «Космическая охота», где показаны волки в окружении космических тел.

Куда больше Бьорк и Барни в арт-мире котируются датчанин Олафур Элиассон и француз Пьер Юиг. Элиассон, скандально известный своими инсталляциями в Версале, представил новую работу «Пространство резонирует от нашего присутствия». Название говорит само за себя, и это лучше ощутить на собственном опыте. Юиг отсылает к теме гуманизма — его видеоработа Human Mask рассказывает необычную историю о Фукусиме после катастрофы. Героиня — обезьяна в маске девушки. Согласно легенде, она действительно работала официанткой в токийском ресторане, где ее и заметил художник.

Нельзя забывать здесь и о том, что в экспозиции представлен и дизайнер Хуссейн Чалаян, который, как и следует художнику совриска, переосмысляет потребительское отношение к одежде. Его театрализованные показы действительно иногда граничат с перформансом — работы Чалаяна Хасегава поместила в залах рядом с Кандинским. Среди русских художников в основной программе представлены Илья Федотов-Федоров, Анастасия Потемкина, Алескей Мартинс и другие, представившие работы на тему взаимодействия человека и природы. Произведение последнего, например, называется «Ментальные дрова» и показывает скульптуры животных, напоминающие утварь народов Сибири. Но не стоит забывать и о параллельной программе — в Дарвиновском и Биологическом музеях, в МоМА и МАММе, на «Винзаводе» и в большом количестве отдельных московских галерей.

Критика биеннале

«Для путинского режима, наверное, искусство и должно быть эквивалентом комнатного растения, желательно без колючек и сложностей в содержании. Так что эта биеннале идеально для него подходит», — пишет художник Анатолий Осмоловский о впечатлениях от Московской биеннале. И он не один — люди жалуются не только на «потный ад», но и на саму программу. Критик и искусствовед Ирина Кулик сравнила смотр с аккуратным комнатным растением, а профильные СМИ больше хвалят куратора Хасегаву, а не саму биеннале. Проверить, как все на самом деле, можно до 18 января в здании на Крымском Валу.