Собака — лучший друг! О своих питомцах рассказывают Директор Всего, Аня Зосимова, Алексей Киселев и другие друзья BURO.

Полное имя у него — Рючи Энджел Ли, иногда мы зовем его Мистер Колбаскин, потому что он любит потягиваться и в такие моменты превращается в длинную колбасу. Хоть он и заместитель Директора Всего, по сути он — маменькин сынок. Когда мы пришли за ним к заводчице, он сразу залез на Дарину и больше не спускался. Дома везде ходит за ней по пятам. Он бывает почти на всех бизнес-встречах Директора и помогает разруливать дела. А еще Рючи любит бегать и в такие минуты похож на зайца.

Винсент появился под Новый год, и это имя из его паспорта. Леша принес его на руках, маленького, кудрявого, я чуть с ума не сошла от восторга и нахлынувшей любви. Мы решили, что он будет назван в честь Винсента Галло, которого я обожаю и чей альбом играл тем самым вечером, когда Винс появился. А Симон — наше карантинное пополнение, он назван в честь Симона Порта Жакмюса.

Наши собаки полярно разные, но не могут жить друг без друга. Винс — Dasha, the explorer: ему необходимо со всеми знакомиться, исследовать новые места, ходить в походы. Симон почти не слезает с рук. Живут они душа в душу, спать предпочитают на наших подушках, гуляют по 3 часа в день, едят индейку, перепелок, телятину, овощи и свежую зелень.

Мы долго не решались с моим молодым человеком (Петар Мартич из группы «Пасош». — Прим. BURO.) завести пса. Пришлось полтора года скидывать ему милые фотографии сиба-ину, и в итоге он сжалился надо мной. Я назвала собаку Липа, так как это дерево с медовым ароматом. Помню в детстве бабушка делала мне липовый чай. Липа не похожа на представителя породы, потому сиба-ину — интроверты, а она с детства все время находилась в обществе и хорошо реагирует на других людей, всегда дико рада гостям. У нее есть смешной инстаграм, и на всех мероприятиях, куда мы с ней ходим, больше фотографируются с ней, чем с нами. Сейчас мы проходим сложный этап воспитания: после салюта она стала бояться громких звуков. У собак психика работает так, что, если я возьму ее на руки, буду гладить и кормить во время приступа страха, это станет подкреплением паники.

Ларри — такой пушистый и шелковистый, что его можно использовать вместо подушки или одеяла. Он спит до обеда, на прогулке никогда не играет с другими, в общественных местах ведет себя как настоящий джентльмен — не лает, не кусает, тихонько садится с нами и ждет. Пристрастия у него скромные — любит мясо и попить водички. Характер у Ларри вряд ли песий. У него есть это место под диваном, и, стоит только сказать: «Наверно, пора стричь Ларри», он поджимает уши и тихонько прячется там. Он просто ненавидит стричься, хотя если его все же усадить, будет смирно ждать окончания. Ларри — смышленый пес: знает команды «кто там?», «запрыгивай на диван», «пойдем гулять», «пошли спать», «где кошка?» и «мясо».

Бульдога мы купили у заводчика, а мопса — в зоомагазине. Тайсон очень долго сидел в отвратительно маленьком пластиковом боксе, был очень грустный: почти все время лежал и только двигал глазами. Нам было его жаль, так что в один прекрасный день я, взяв с собой старшую собаку, направился в магазин. Для начала я хотел их просто познакомить, и если у них сложится общение, то и выкупить мопса. Как только Тайсона выпустили из бокса, он начал играть с Самсоном. Разлучать их после этого было невозможно — сердце натурально обливалось кровью. Но вообще практика продажи животных в зоомагазине живодерская — об этом я узнал благодаря движению «Нетовар».

Наши собаки очень спокойные и добрые; любят всех: стоит только на улице кому-нибудь проявить какие-то знаки внимания, они тут же оба бегут к этому человеку и всячески стараются подружиться. Дома они предпочитают вальяжно лежать, иногда грызут косточку или резиновые игрушки. Самсон и Тайсон неразлучны: один раз я взял мопса в гости, и он устроил мне там ад. Когда мы вернулись, они очень долго облизывались, а потом легли на одну подушку бок о бок.

В 2011-м я жила в Тель-Авиве, самом dog-friendly-городе, а потом вернулась в Москву по делам. У собаки моего друга родились щенки, и я ткнула в щенка на их фотографии и сказала, что беру вот эту самую светленькую, и увезла ее с собой в Тель-Авив. Это, наверное, единственное решение в моей жизни, о котором я ни разу не пожалела. Потом мы вернулись в Москву и немножко походили в обучающую школу, но она не просто собака: она все понимает, с ней можно поговорить, она чувствует настроение, что можно, что нельзя.

Поньо — манипулятор. Она очень хорошо чувствует, когда я собираюсь уезжать. В ноябре я уезжала на свой день рождения на 4 дня в Амман. Утром того дня она на прогулке села, и у нее натурально отказали ноги. Мне пришлось ее 33-килограммовую нести до дома, отводить к врачу. В итоге оказалось, что это такой протест. Она умеет делать бровки домиком — по ее лицу понятно, довольна ли она. Когда мы идем гулять, бежит немножко впереди и все время оборачивается на меня с таким игривым взглядом — проверяет. Характер у нее потрясающий, хоть она и ревнивая. Когда ей было три года, мы ее свели с таким же шоколадным мальчиком, и у нас появились щенки.

Я всегда в командировках в Милане, когда мои коллеги идут на Монтенаполеоне или еще куда-то, иду в магазин Animal One и покупаю Поньо вкусные палочки, мячики, дождевики на липучках. Поньо — лучший друг во всех смыслах, самое ценное, что у меня есть, и жизни своей без нее я вообще не представляю.