Почему журналистов возмутил фильм «Временные трудности» с Иваном Охлобыстиным

В понедельник, 4 июня, на кинофестивале «Кинотавр» в Сочи показали новый фильм режиссера Михаила Расходникова «Временные трудности», главный герой которого — мальчик с детским церебральным параличом. Сразу после показа не менее дюжины журналистов выразили свое возмущение драмой, в том числе прозвучали обвинения в продвижении фашистской идеалогии, а на следующий день на пресс-конференции Расходникова напрямую спросили, не стыдно ли ему было снимать такое кино. Конечно, у фильма нашлись и защитники, и картину обсуждают до сих пор. Buro 24/7 прямо с «Кинотавра» рассказывает, что именно не так с «Временными трудностями» и почему аргументы в пользу фильма на самом деле не работают.

Сюжет фильма строится вокруг отношений отца — работника завода Олега Ковалева (Иван Охлобыстин) и его сына с ДЦП Саши. Ковалев-старший решает не признавать, что у его сына инвалидность, строит ему в комнате тренажеры, чтобы развивать мускулатуру и бороться с недугом, выкидывает инвалидное кресло, отдает его в обычную школу и всячески заставляет его быть самостоятельным. Параллельно с этим Олег тиранит Сашу как умеет: мальчик на костылях не успевает донести мусорное ведро до приехавшей за мусором машины — содержимое ведра летит ему в постель, он не успевает быстро завязать шнурки, чтобы вся семья могла пойти в кино, — они не идут в кино все вместе, и груз вины ложится на Сашу, и другие подобные эпизоды. Потом Сашу за победу на олимпиаде по математике отправляют в «Артек», но в лагере не желают видеть ребенка с ДЦП, потому что в «Советском Союзе инвалидов нет». Однажды Олег привозит сына-старшеклассника в лес и заставляет ползти по земле домой, приговаривая, что тот должен быть самостоятельным. Все попытки матери оградить Сашу от отца-тирана пресекаются, но и уходить от мужа она явно не собирается. Наконец, однажды Саша уезжает в Москву, продолжает бороться с ДЦП и становится крутым бизнес-консультантом с мощной машиной, миловидной девушкой и приличным счетом в банке. И тут его приглашают привести в порядок тот самый завод, где работает его отец, только теперь — директором. Кажется, у Саши появился шанс отомстить отцу, но в итоге случается семейное примирение, и оказывается, что все абьюзивное поведение Олега все это время было от большой любви к сыну.

Кажется, что этот фильм говорит о правильных и важных вещах: о нечеловечном отношении к людям с инвалидностью, о неприспособленности городской среды под нужды людей с ограниченными возможностями, о том, что нужно не сдаваться в лечении ДЦП, и тогда оно пройдет (возможно), что нужно учить детей с ДЦП самостоятельности. Но все эти посылы рушатся ближе к концу. Когда нам показывают взрослого и успешного Сашу Ковалева, он рассказывает огромной аудитории о том, какие трудности ему пришлось преодолеть, и в конце монолога говорит залу, что проблемы сидящих в нем — ничто по сравнению с тем, через что он прошел, а значит, это вовсе не проблемы. Так новоявленный сверхчеловек демонстрирует отсутствие человечности и обесценивает проблемы и трудности, с которыми сталкиваютя другие люди, не принимая во внимание, что у всех своий запас сил и прочности. Дальше — хуже. После ряда сюжетных препирательств с отцом взрослый Саша понимает, что все это время отец тиранил его во имя лучших побуждений и от большой любви, пытаясь таким образом вылечить сына, и прощает Олега.

Таким образом, сначала зрителю показывают длительный психологический абьюз со стороны отца, не желающего признавать, что у его сына ДЦП, а потом в конце легитимизируют его любовью. Почти в духе трюизма «бьет значит любит», от которого все прогрессивное общество вообще-то пытается избавиться. Да, физического абьюза в фильме нет, Олег никогда не бьет Сашу, только разок замахивается на его мать, но психологический абьюз — это тоже неприемлемо. Необязательно оскорблять того, кто слабее, и заставлять его чувствовать себя ничтожеством, чтобы ему помогать. Делать тренажеры для мальчика с ДЦП, мотивировать его на них заниматься, объяснять ему необходимость отрабатывать трудные для него бытовые моменты, вроде завязывания шнурков — все это можно делать с любовью и нужно делать без психологического насилия.

Ситуацию делает еще хуже то, что это зрительское кино — оно снято для широкой аудитории, в нем хорошая операторская работа, актеры играют отлично, локации подобраны прекрасные, оно давит на жалость и на тягу к прошлому — с «Артеком» и песнями Высоцкого, носит маску мотивирующего фильма о преодолении любых трудностей — правда в духе гитлеровской веры в триумф воли. И этой широкой аудитории понесут идею того, что на пути к достижению цели можно и нужно не гнушаться психологического абьюза, что оскорбления и унижения — это адекватное проявление любви.

Какие же аргументы приводят защитники фильма и сам режиссер? Они говорят, что история основана на реальных событиях и все так и происходило. В общем, это почти правда. Прототип Саши Ковалева — бизнес-консультант Аркадий Цукер, только, в отличие от себя киношного, он не лучший в стране, и «Временные трудности» сняты на основе его воспоминаний. То, что события были реальными, не оправдывает романтизации ментальности прошлого, которую сегодня нужно искоренять. Это примерно как романтизация сталинских времен с их репрессиями, когда приводятся аргументы, что так было лучше для страны.