Как устроен фильм — призер Канн «Тебя никогда здесь не было» c Хоакином Фениксом

22 марта в российский прокат выходит новый фильм шотландского режиссера Линн Рэмси, добившейся почти культового статуса у себя на родине благодаря короткометражкам — и тем интереснее следить за ее работами в полнометражном кино. Триллер «Тебя никогда здесь не было», пожалуй, пока лучшая работа в фильмографии Рэмси. В 2017 году картина отхватила сразу два приза на Каннском кинофестивале — за сценарий и за главную мужскую роль (Хоакин Феникс). Рассказываем, что же такого особенного в этом фильме.

Учитывая гендерную повестку дня, не до конца понятно, как дальше быть с классическим маскулинным сюжетом «приходит брутальный мужик и всех спасает». Самые лестные отзывы на «Тебя никогда здесь не было» как раз отсылают к лучшим образцам подобных сценариев: «Таксисту», «Драйву» или «Лиону». Однако в действительности Линн Рэмси сняла их абсолютный антипод и тем самым решила проблему. Ее тяжеловесный наемник Джо, бывший морпех с густой бородой и молотком в руке, оказывается чувствительным и уязвимым героем с глубокой травмой и суицидальными наклонностями, который к тому же живет с мамой и заботится о ней. Когда Джо душит себя пластиковым пакетом и бесконечно повторяет «я слабый», перед нами появляется не картонный супергерой, а живой человек. Линн Рэмси, как женщина-режиссер, трансформирует непоколебимого мужского героя-одиночку, привнося в него ранимую сторону, считающуюся в патриархальном обществе феминной. Она нагло и с наслаждением препарирует культ маскулинности буквально в самом маскулинном жанре кино.

Развенчав культ маскулинности, Рэмси попутно принимается и за традиции жанрового кино. Всегда восхищаясь классическими американскими нуарами вроде «Все о Еве» или «Милдред Пирс», она наконец снимает свой первый жанровый фильм, но делает это, нарушая все привычные законы: развитие сюжетной канвы «Тебя никогда здесь не было» едва ли похоже на обычные триллеры. Ярче всего это заметно ближе к финалу, когда старательно нагнетаемая развязка с обязательным актом отмщения оборачивается буквально ничем: Джо не приходится спасать беззащитную девочку-подростка, она спасает себя сама. После чего еще и успокаивает его, выступающего в роли спасителя (а не наоборот, как это обычно бывает). Герой и жертва обстоятельств без труда меняются местами, показывая несостоятельность этих понятий. Начав карьеру с бытовых историй и опробовав новые приемы в «Что-то не так с Кевином», Линн Рэмси теперь неожиданно задала новый вектор развития для жанрового кино.

Еще на первых этапах проекта Линн Рэмси говорила всем продюсерам, что в главной роли видит только Хоакина Феникса. В итоге их сотрудничество вылилось не только в один из главных фильмов в карьере обоих, но и в настоящую дружбу (посмотрите, как Феникс глядит на Рэмси на пресс-конференции в Каннах). На площадке актер стал едва ли не вторым режиссером, внося собственные правки в сценарий. Например, Феникс отверг дурацкую идею надевать на Джо кожаные перчатки, а вместо этого отрастил ему бороду и живот, создав образ потрепанного и усталого мужчины за сорок, переживающего кризис среднего возраста. Эта роль забавно рифмуется с другой работой Феникса «Я все еще здесь»: в псевдодокументальном фильме актер (ровно с таким же усталым, как у Джо, видом) играет самого себя, объявившего о завершении карьеры ради хип-хопа.

Это уже вторая после «Что-то не так с Кевином» совместная работа Линн Рэмси и композитора Джонни Гринвуда из Radiohead. Если в предыдущем проекте музыкант казался заметно сдержаннее и не тянул одеяло на себя, то здесь он стал полноценным участником повествования, ритмически направляя Джо по грязным улицам Нью-Йорка. В этом году Гринвуд уже выступал в роли композитора у Пола Томаса Андерсона, где показал урок первоклассной стилизации академической музыки под ироничную костюмированную драму. Его новая работа с эклектичной структурой написана словно другим человеком и больше походит на самые экспериментальные электронные треки Radiohead.

Линн Рэмси обожает крупные планы. Едва заметная деталь в ее фильме может рассказать значительно больше любого развернутого диалога. Вот, например, наемник Джо приходит в офис к своему координатору, который должен отправить его на новое дело. Первое, что он делает, войдя в комнату, — хватает горсть конфет со стола и отбирает среди них все зеленые — его любимые. Крупный план зеленой конфеты, которую Джо раздавливает двумя пальцами. И вот мы уже понимаем: за маской грозного палача скрывается так и не выросший ребенок. Схожим образом Рэмси, всячески пренебрегая диалогами, выстраивает сюжет и характеры персонажей во всех своих картинах. «Крысолов», например, концентрировался на горах мусора и бесхозных вещей, через которые пробирались персонажи, а вся «Морверн Каллар», наоборот, раскрывалась через одну музыкальную кассету с микстейпом. Отдельно на эту тему можно посмотреть видеоэссе популярного канала Every Frame a Painting.

Красной нитью через все творчество Линн Рэмси проходят темы насилия и травмы. Дебют «Крысолов» рассказывал о мальчике из Глазго, который случайно утопил своего приятеля в реке неподалеку от дома. «Морверн Каллар» — о девушке, которая в рождественские праздники находит под елкой своего возлюбленного, совершившего суицид. «Что-то не так с Кевином» — о матери, воспитывающей будущего убийцу-психопата. Везде Рэмси интересует не столько сам акт насилия, сколько его последствия и способность пережить нанесенную травму. В «Тебя никогда здесь не было» та же задача достигается при помощи обрывочного монтажа, который скрывает моменты убийств и показывает лишь трупы мерзавцев, оставленные наемником Джо. Спасая других детей из сексуального рабства, герой таким образом борется с собственным кошмаром детства — бессилием перед домашним насилием. В конечном итоге Рэмси снимает кино о том, как возможно жить дальше.