Умом и сердцем, или Как смотреть перформанс
История от первого лица в двух частях
Часть I. Лиза Морозова. «Cмотреть с открытым сердцем и умом»
Лиза Морозова работает на стыке перформанса и арт-терапии, не забывая активно заниматься и образовательной деятельностью: за последние 10 лет художница провела немало лекций о перформансе и написала десятки статей. Мы решили узнать у Лизы, чем перформанс отличается от театра, как и чем эта форма искусства связана с художником, почему смотреть перформансы нужно с открытым сердцем и чего она ждет от своего зрителя. Передаем слово.
«Внимание к перформансу может быть связано с общим интересом к актуальному искусству. Вырос уровень образования в области современной культуры. Большое значение имеет фигура Марины Абрамович, которая в последние годы обрела широкую известность и популярность во всем мире, так что ее влияние вышло за пределы профессионального художественного сообщества. Также на публику влияет и деятельность художников — политических акционистов, таких как, например, арт-группы «Война», Pussy Riot, Петра Павленского и других. Их деятельность широко освещается в прессе. Часть аудитории, потенциально интересующейся перформансом, наверное, испугалась и отпала, но зато кто-то впервые узнал о таком виде искусства и заинтересовался».
«Перформансы — очень многогранная форма искусства. Существуют театральные перформансы — и там действительно грань между театром и performance art тонкая. Не всегда легко отделить самый современный театр от перформансного. Прежде всего отличие в визуальной и концептуальной частях — в том, кто его делает. Перформанс иногда называют «театром художника». Если «театр» делают художники, то это, скорее всего, ближе к перформансу. Если делают люди с театральным образованием, то, скорее, это театр, пусть даже очень современный. На Западе отличить проще: перформанс называется performance art, все остальное называется performance, или theatre».
«В театре действует принцип сценической условности, которого нет в перформансе — там все настоящее: время, предметы, чувства, там нет сцены, ролей, а есть принцип "здесь и сейчас". Должна сказать, что тема "перформанс и театр" огромна, есть много книг на эту тему. Лично я из всех видов перформанса выбираю максимально далекие от театра. Я занимаюсь так называемым классическим перформансом, который сложился в 70-е. Ему же в основном буду учить в школе PYRFYR на Солянке».
«Смотреть перформанс нужно внимательно. Желательно с начала и до конца, вживую, а не в документации. Важно прочитать концептуальный текст, который сопровождает работу. Я считаю, что 50 процентов произведения — это текст к нему. Иногда он бывает коротким, но я много сил трачу на то, чтобы сформулировать свою идею. К сожалению, в современном искусстве очень часто все исчерпывается идеей, текстом. А на моих перформансах люди реально плачут. Или просто переживают очень сильный опыт. Сочетание интеллектуального и эмоционального эффекта мне кажется необходимым. Возможно, еще одно условие кому-то покажется недостаточно авангардным, но я все же скажу: смотреть надо с открытым сердцем и умом, задействуя все органы чувств. Представляя себя на месте художника, включаясь и вживаясь в его действие, а не только критически оценивая со стороны».
«Классический перформанс, в отличие от постклассического, более современного (который начался с 80-х), не связан напрямую с медиа, технологиями, хотя он может их использовать. Он связан с телом и личным опытом, с присутствием автора, он аутентичен. Это значит, что в нем все подлинное. Классический перформанс часто становится своего рода испытанием, исследованием собственных возможностей. Произведение рождается из личной истории и мифологии автора. Такой перформанс экзистенциален. Мне эта форма ближе по очень простой личной причине: по первому образованию я психолог, психотерапевт. И в начале 90-х, когда я впервые узнала про перформанс, эта практика мне показалась очень близкой к тем психологическим, телесным и духовным практикам, которые меня интересовали в ту пору. Схожесть перформанса и психотерапии меня так увлекла, что в 2005 году я защитила на эту тему диссертацию и основала свое маленькое направление, в котором соединяю эти 2 практики, — перформанс-арт-терапию».
«От зрителя я жду акта коммуникации и автокоммуникации (у меня много перформансов, где это реально возможно). Мне кажется важным, чтобы зритель открыл через перформанс себя и даже больше, открыл в себе художника».
«Конечно, в самом широком смысле любое произведение — это авторское высказывание. Но перформансы и авторы настолько разные, что не все описывается в полной мере этим словом. Высказывание подразумевает нарратив, какую-то историю, а она не всегда есть и не всегда имеет важное значение. Я стремлюсь выйти за пределы языка, работаю с телом, создаю часто ситуации вместо "живых картин"».
«Последние годы, так получилось, от камерного, очень личного высказывания я вынуждена была перейти к политическим темам, но их я тоже решаю экзистенциально и лирически».
«Мои постоянные темы — это телесность, коммуникация и язык (я часто использую идиомы). В последнее время мне интересно, как соединить классический перформанс с артивизмом (политическим художественным активизмом). Это тема свободы, в том числе и политической».
«19 ноября мы ждем всех, кому интересны не только перформанс и современное искусство, но шире — тех, кому интересно заниматься самоисследованием и саморазвитием, кого привлекают яркие и необычные формы высказывания, кто хочет изменить себя. Есть очень много определений перформанса, мне ближе всего такое: искусство жизни (living art). Мы ждем тех, кому близко такое определение. Тех, кого привлекает эксперимент не только в искусстве, но и в жизни».
Часть II. Йингмей Дуань. «Тело — это кисть»
Немецкая художница китайского происхождения Йингмей Дуань приехала в Россию, чтобы показать свои работы в программе «Сезона немецкого перформанса», которую организовали Государственная галерея на Солянке и Гете-институт в Москве. Ученица Марины Абрамович и масштабного немецкого художника-провокатора Кристофа Шлингензифа ждет от Москвы искреннего отклика и сотворчества и рассказывает, что искусством начала заниматься после вещего, указующего сна. Оставив карьеру инженера-нефтяника, Йингмей Дуань начала внимательно прислушиваться к себе и миру, а потом и общаться с окружающими посредством искусства перформанса. Возможно, по этой причине ее работы часто напоминают полузабытые стихотворения, которые возвращаются к вам только во сне. Тембр голоса художницы похож на звуки, которые могла бы издавать хрупкая механическая бабочка. Этим голосом она говорит очень простые, а потому и настолько же серьезные вещи. Мы попросили Йингмей Дуань рассказать, что для нее значит перформанс и как зрители откликаются на ее работы.
«Перформанс может быть и реальностью, и символом, перформанс многогранен. Художник-перформансист похож на живописца. Но его кисть — тело. Представьте себе, что холст — это пространство, а кисть — это тело. Так я понимаю перформанс. И поскольку у человека в пространстве больше возможностей, больше измерений, чем на холсте, художники обращаются к перформансу все чаще».
«От встречи с российскими зрителями я очень жду новых вопросов. Я испытываю острое чувство любопытства, потому что для меня это новый канал общения. Искусство перформанса — прежде всего общение. Я научилась этому у Шлингензифа, он всегда настаивал на том, что совместное действие, переживание, как сейчас говорят, коллаборация — нервный центр художественной деятельности».
«Взаимодействие, интерактивность — ключевое понятие в моей работе. Творческий вклад зрителей и художников, вместе с которыми я создаю работы, — движущая сила моего искусства. Неожиданные, спонтанные реакции на мои перформансы наполняют меня страстью. Мне бы очень хотелось пережить в общении с российской публикой что-то непосредственное, искреннее, а значит, очень красивое».
«Я бы хотела привести несколько примеров. В 2012 году я показывала работу Happy Yingmei в галерее Hayward в Лондоне. Было страшно много зрителей, я должна была очень быстро реагировать на действия людей, оказывалась в очень неожиданных ситуациях. Это научило меня быть гибкой и взаимодействовать с представителями разных культур. Среди зрителей была женщина, которая прочитала записку "Расскажите мне о важнейшем поворотном моменте в вашей жизни" и разрыдалась, потому что вспомнила о своей приемной дочери, которая покончила с собой. Одному пожилому мужчине досталась записка об уважении, которое испытывают родители к детям. Он решил, что мой перформанс можно использовать в начальном образовании в школах. Благодаря ему на выставку пришла большая группа женщин с маленькими детьми, которые с большим энтузиазмом участвовали в моем перформансе. Я очень надеюсь, что смогу тронуть сердца и умы гостей галереи на Солянке и мы вместе переживем что-то необыкновенное».
