Московскому зрителю передовая немецко-швейцарская театральная группа Rimini Protokoll знакома с 2015 года и городского спектакля-квеста Remote: Moscow, а теперь еще и по спектаклю «В гостях. Европа», который с 23 по 26 февраля снова пройдет в жилых квартирах города.
Оформившийся в 2000 году коллектив за 17 лет стал одним из самых заметных лидеров инновативного современного театра: они работают в основном с документальным материалом, отказываются от профессиональных актеров и театральных сцен, берут на вооружение технологию и выворачивают наизнанку сложившееся представление о театральной реальности.
Радикальный акционизм
Существуют разные способы попасть в театр: от покупки билета до получения контрамарки через знакомых. Чтобы попасть на спектакль Hauptversammlung команды Rimini Protokoll, проходивший единственный раз в 2009 году, нужно было купить акцию. И не лишь бы какую, а немецкого автомобильного концерна Daimler, бывшего не так давно крупнейшей по обороту компанией Германии и ответственной среди прочего за производство автомобилей марки Mercedes. Зачем? Затем, что спектакль назывался «Собрание акционеров», проходил в огромном Берлинском международном конгресс-центре и представлял собой собрание почти 8 тысяч акционеров концерна Daimler. Спектакль длился 15 часов, а менеджмент автомобильного концерна пытался помешать этой встрече. К слову, у компании Henkel в 2006 году это получилось — тогда спектакль так и не состоялся.
Принято говорить, что Rimini Protokoll занимается документальным театром. На самом деле в рамках Rimini Protokoll существует сразу несколько типов театральных событий. В зависимости от проекта им занимаются разные члены группы, состоящей из трех выпускников Института прикладного театроведения (Гисен, Германия): Хельгард Хауг, Даниэль Ветцель и Штефан Кэги.
Спектакль «Собрание акционеров» относится к одному из этих типов театра: RP со своими зрителями оккупирует какое-то мероприятие, происходящее вне зависимости от воли театральной группы, и самим своим приходом погружает это мероприятие в театральный контекст. Еще один похожий пример — спектакль 2015 года «Мировая конференция по климату»: в гамбургском Schauspielhaus, в зависимости от номера на билете, зрители должны были представлять делегацию какого-либо государства на этой самой мировой конференции, посвященной изменению климата, которая действительно ежегодно проходит в разных городах. Зрители должны были принять во внимание статистику, предложенную экспертами и записанную в программках, и вынести собственные решения и предложения, равно как и пообещать — чисто условно, — каким именно образом государства, которые они представляют, смогут в ближайшем будущем помочь снизить угрозу для резких климатических изменений. Часовую видеовыжимку из событий, происходящих в рамках спектакля, можно даже посмотреть.
Гений места
Разрушение «четвертой стены» и вывод театральной ткани за рамки театрального пространства — давний тренд, который продолжают относить к одним из важнейших направлений в современном театре. Совсем уже привычными стали иммерсивные спектакли в неконвенциональных местах, спектакли-квесты и спектакли-променады, но, как правило, они делаются на основе художественной реальности или же сочиняются с нуля режиссерами/продюсерами в художественном ключе.
Один из самых известных проектов Rimini Protokoll — спектакль-променад Remote X — построен на основе документальной фактуры. Сидя там у себя в Берлине, команда RP открывает Google Maps и прокладывает маршрут на полтора часа в самых разных городах мира. Показы спектакля уже проходили в более чем 30 городах, включая Москву и Санкт-Петербург. Как отмечал сорежиссер Remote Moscow Йорг Карренбауэр, на старте бывает обычно 2–3 разных маршрута, после чего с помощью местного продюсера выясняется, можно ли провести по ним группу. Начинают всегда с кладбища. Это объясняется тем, что один из основных мотивов спектакля — телесность и бестелесность, жизнь, смерть и жизнь после смерти. Все это активно манифестируется в способе проведения спектакля: каждому из 50 зрителей выдается проигрывающее устройство с наушниками, через которые воспроизводятся реплики, предварительно записанные с помощью устройства синтезирования голоса. Женский голос ближе к концу трансформируются в мужской, меняя идентичность.
В разных городах зрители спектакля посещают примерно одинаковые места: больницы, церкви, метро, крыши зданий, подземные парковки. Создатели спектакля утверждают, что в случае с каждым конкретным городом от оригинального маршрута остается только 50%, а еще половина придумывается заново. В каждом городе есть свои ограничения и своя специальная реакция граждан города, видящих странную процессию на улице.
Remote X — это какой-то уличный фестиваль: люди не просто идут в наушниках, озираясь по сторонам, время от времени они резко останавливаются, вдруг начинают танцевать, затем бегут от одной отметки к другой, приставляют к глазам ладони, сложенные биноклем, хлопают людям, которые находятся на воображаемой сцене; люди недоуменно смотрят в ответ. В каждом городе робот в наушниках просит в какое-то время поискать у себя в сумке что-то, что отличает тебя или выражает твои взгляды. Судя по видеозаписям, обычно это телефоны, блокноты, тетради и косметички. Не то чтобы в этом есть значительное выражение политических взглядов, но зрители поднимают этот инвентарь над головой и идут, размахивая и превращая шествие в демонстрацию. В Индии к ним подходят и спрашивают, что это такое, в Бразилии люди с улицы присоединяются к команде, не спросив, и просто начинают вместе прыгать или танцевать. В России стараются даже не смотреть и просто обходят стороной.
Сто процентов разнообразия
Проект Remote X, помимо того что это такое принуждение к свободе (под управлением компьютерного голоса в коллективе ты начинаешь делать то, что никогда не стал бы делать сам по себе), — это еще и спектакль про внимание, про охудожествление взгляда на реальность, он помогает присмотреться к привычным вещам в твоем городе и увидеть их по-новому. Так или иначе, это театрально-урбанистический проект про город, в котором мы живем.
Есть у Rimini Protokoll еще один похожий проект. Такая же сетевая работа «100% City», правда, происходит именно на сцене, а не на улице. Режиссеры выбирают сто человек по нескольким демографическим показателям — возраст, пол, место рождения или проживания, размер семьи или семейное положение вообще — таким образом, чтобы это более или менее отображало статистически социальное разнообразие города. В последних версиях проекта все устроено немного иначе: команда спектакля выбирает ровно одного человека, который приводит своего знакомого/родственника/друга, который, в свою очередь, приводит еще кого-то, — таким цепным образом набирается сотня человек. Rimini Protokoll настаивает на небольшой оплате для каждого из участников со стороны театра, на базе которого проводится спектакль в этом городе. Это позволяет провести в среднем 4–6 репетиций по несколько часов, где перформеры не учат текст, а отвечают на вопросы, задают вопросы и просто учатся быть собой на сцене перед аудиторией.
Это, конечно, документальные спектакли, но сделаны они особенным образом, всегда с какой-то технической придумкой. В «100% Berlin», например, люди появляются у микрофона на огромном вращающемся круге во всю сцену и успевают сказать только короткую реплику: как их зовут, иногда — где они родились, по чему их можно будет узнать: у кого-то красная кепка, у кого-то игрушечный медведь, у кого-то силиконовые импланты в груди, у кого-тоВИЧ-положительный диагноз. Это почти всегда неожиданно и вызывает бурную реакцию.
Основатели Rimini Protokoll утверждают, что переносят реальность жизни на сцену, не прибегая к помощи посредников — актеров, — но это, видимо, такое полулукавство, потому что в конечном счете создается еще более искусственная ситуация: обычные люди на сцене находятся явно в непривычной для них обстановке и выполняют несвойственные им функции. Отсюда возникает такой почти цирковой эффект: ты смотришь на эту акробатку и переживаешь: упадет — не упадет; так же и с людьми — не актерами: тривиальная эмпатия заставляет переживать за 40-летнюю женщину, стоящую перед полным тысячным залом театра и говорящую свой не очень простой монолог. Нужно сказать, что впечатление это производит просто фантастическое, даже если смотришь на видео.
Экспертный театр
Так можно обозначить еще один тип театра, которым занимается Rimini Protokoll, — в нем тоже не участвуют профессиональные актеры, однако люди, находящиеся на сцене, приглашены благодаря экспертизе, которой они обладают в какой-то сфере. Совершенно поразительным в этом смысле является спектакль Adolf Hitler — Mein Kampf, Bd. 1 & 2, посвященный по большей части даже не тексту, а самой книге как продукту, ее многочисленным изданиям, истории отношений с ней разных людей и тому подобному.
В спектакле принимают участие два юриста, 65-летняя профессор, реставратор книг, рэпер турецкого происхождения, слепой мужчина и молодая девушка. Тематика вокруг книги Гитлера и событий, связанных с этим, сама по себе максимально драматична, и не требовалось бы никаких усилий, чтобы сделать этот спектакль полным катарсического чувства. И здесь происходит какое-то чудо: два часа зрители наблюдают абсолютно спокойное, академическое по тону зрелище. Разве что когда слепой мужчина впервые выходит из глубины сцены, зачитывает текст Гитлера из книжки со шрифтом Брайля, а потом все перформеры вместе поют еврейскую песню, и он подстукивает ритм какими-то железяками — вот это, конечно, очень сильно вовлекает, а в остальном же — исключительно размеренный, мягкий по тону спектакль, и в конце понимаешь, что только с такой интонацией его и следовало делать, таким образом эффект только увеличивается.
В 2015 году Штефан Кэги в одиночку поставил спектакль Volksrepublik Volskwagen — об истории немецкого автопроизводителя в Китае. Это один из тех редких спектаклей, в которых играют актеры, и нужно сказать, что за счет некоторой уверенности обращения с материалом, которой трудно добиться от не актеров, этот спектакль оставляет особенное художественное впечатление. На сцене выстроен натуральный производственный текст. Очень техничная работа с видеопроекцией. В какой-то момент как бы на подзвучке начинают радостно кричать дети, и вдруг целая группа натуральных живых ребятишек появляется на сцене и выполняет китайские упражнения (в спектакле, к слову, вообще много хореографии — для этого привлечен специальный человек).
Театр XXII века
Судя по интервью членов группы Rimini Protokoll, их довольно сильно занимает вопрос прогрессивного и непрогрессивного. Они обращают внимание на время, на современность и, конечно, очень хотят быть современными. В их спектаклях почти всегда проводится значительная работа с технологиями, для зрителя зачастую незаметная. При этом у них получается делать действительно красивые, не утилитарные зрелища — как, например, спектакль про Volkswagen. Одновременно они показывают, что хорошему спектаклю вообще ничего не нужно: ни сцена (Home Visit Europe проходит в жилых квартирах), ни помещение (Remote X), ни даже коллективная группа зрителей (в спектакле Call Cutta один-единственный зритель сидит у телефона и разговаривает со специалистом колл-центра из Индии, который увлекательно рассказывает жителю Берлина про Берлин). Они привлекают виртуальную и дополненную реальность, как в спектакле Situation Rooms, или не привлекают ничего, кроме чистой информации, как в сетевом проекте 100% City или поразительном спектакле про девушку, которая не знала своих родителей, что вывело ее на тему ДНК, генома и удивительного пути человеческой биографии.
Крайне приятен тот факт, что большая часть спектаклей Rimini Protokoll выкладывается ими же самими на официальный канал Vimeo с английскими субтитрами. Смотреть их спектакли, не дожидаясь возможности увидеть вживую, важно и нужно: это совершенно особенный феномен — три человека своими руками за какие-то десять лет преобразили ландшафт сразу нескольких типов театра, а заодно и окончательно приспособили принципы делегированного перформанса под театральные нужды. Вот сейчас Rimini Protokoll сделали спектакль про смерть и память, остающуюся после смерти, и уверенным на фоне всего этого можно быть в одном: их стараниями современный театр жив и помирать не собирается.
