А также что грозит генофонду страны
Великая китайская интернет-цензура, патриотизм, не отрицающий любовь ко всему иностранному, сплоченность и удивительная работоспособность — россиянин Сергей Недзвецкий, перебравшийся в Шэньчжэнь, рассказал нашему корреспонденту Ольге Дарфи о специфике современной жизни в Китае
Китай повсюду: где бы вы ни оказались, Поднебесная напомнит о себе группой организованных туристов, сетью китайских ресторанов, новостью из мира экономики или маркировкой «произведено в Китае» в ближайшем магазине одежды. Как им там живется, 1,3 миллиарда человек, за Великой Китайской интернет-стеной? Без Facebook и Instagram, с цензурой и государственной машиной, которая недавно дала добро на второго ребенка в каждой семье. И нужно ли сочувствовать китайцам? Сергей Недзвецкий, русский человек, обосновавшийся в Шэньчжэне, уверен, что для сочувствия поводов нет — скорее есть повод для зависти.
— У меня и моей бывшей девушки в свое время была группа — мы играли легкую танцевальную музыку. И однажды какие-то люди из Китая обратились к нам во «ВКонтакте» с предложением выступить в Пекине. Сначала мы проигнорировали это, думали — шутка, но ребята были очень настойчивы. Переписка длилась полгода, а потом мы решили рискнуть и поехать. Китайцы, которые нас позвали, оказались далеко не профессиональными продюсерами, но мы-то уже прилетели в Пекин и надо было что-то делать. В итоге познакомились с нужными людьми и организовали себе китайские гастроли. В Китае, если у тебя есть связи и правильные знакомства, можно горы свернуть. Жить и зарабатывать деньги тебе становится гораздо легче.
Пели мы на английском, а не на китайском, и большая часть аудитории для нас оказалась закрыта. Но добиться какой-никакой славы нам все же удалось: про нас написали в СМИ, нас пригласили на телевидение. Надо заметить, что, несмотря на всеобщий патриотизм, китайцам почему-то кажется, что иностранцы все делают лучше. А еще китайские барышни обожают русских парней — это совершенно точно. Они дарили мне цветы и присылали письма.
Вскоре я поссорился со своей девушкой, она уехала в Москву, группа распалась, а я остался жить в Китае. Сейчас работаю как диджей и музыкальный продюсер, живу в пригороде Шэньчжэня — это такие Химки, только на берегу Южно-Китайского моря. Шэньчжэнь совершенно новый город, он вырос буквально за последние 30 лет, еще в 70-х там была унылая деревня. Раньше в этой местности ловили рыбу, добывали соль и жемчуг. Сегодня Шэньчжэнь — это огромный промышленный центр с населением около 10 миллионов человек, в котором сосредоточен весь высокотехнологичный бизнес, и занимает он 4-е место в экономике Китая. Город растет как на дрожжах, и, кстати, именно там делают «айфоны» и «айпады». Гигантский мегаполис с массой небоскребов, где все всегда в постоянном движении.
Сначала у меня кружилась голова от этого жужжания, потом я немного привык, но все равно поселился в получасе езды от центра. Я стараюсь быть дисциплинированным, просыпаюсь в 7 утра и целый день работаю. Китайцы — очень трудолюбивый народ, они пашут по 12—14 часов в сутки, и я стараюсь не отставать. В России по сравнению с Китаем все живут очень расслабленно, хотя если китайцы узнают, что вы русский, то непременно скажут: «О, Россия! Великая страна — вы cтолько всего дали миру!» Сильно не радуйтесь: это скорее усиленная стереотипами китайская учтивость, нежели искренность. Англичанам они говорят, что те — самая великая нация в мире, русским — что у нас великая страна, но сами-то знают, что они, китайцы, и есть по-настоящему крутые ребята.
За все время жизни в Китае у меня было только одно большое разочарование. Как-то раз я решил поучаствовать в забеге: призовой фонд там был 30000 долларов. В задачу входило первым добежать по лестнице на 100-й этаж небоскреба. Я 14 лет занимался карате, правда, в последнее время не тренировался, но все равно база у меня хорошая. И был абсолютно уверен, что выиграю. На старте выяснилось, что в забеге участвует 2000 человек — в Китае полно людей, и об этом никогда не стоит забывать. Я добежал до 100-го этажа, но был лишь 26-м.
«Англичанам они говорят, что те — самая великая нация в мире, русским — что у них великая страна, но сами-то знают, что они, китайцы, и есть по-настоящему крутые ребята»
В Китае нет ни Facebook, ни Instagram. Самая популярная китайская соцсеть — WeChat (Weiхin), это смесь Facebook и WhatsApp: здесь можно выкладывать фото и видео, заказывать авиабилеты и еду, перечислять деньги, вызывать такси — в общем, целая рабочая платформа, очень удобная. Сегодня это самый популярный ресурс в Китае, все им пользуются. Facebook тут вообще никому не нужен: у большинства местных просто нет иностранных друзей. Это только американцы и европейцы думают, что бедные китайцы страдают здесь без международных соцсетей и что их притесняют.
Цензура в Китае — миф. Во-первых, население более чем в миллиард человек должен кто-то контролировать, и если это не сделает правительство Китая, это сделает кто-то другой. Во-вторых, с точки зрения бизнеса, зачем дарить деньги иностранным ресурсам? Пусть все останется внутри страны; китайцы — патриоты, им нравится пользоваться своими соцсетями. Я много езжу по стране, это высокотехнологичное государство с развитой инфраструктурой, где удобно жить. И никто здесь не думает о политике, у китайцев просто нет на это времени: они работают. Может быть, тем китайцам, которые выезжают в Европу или Америку, а таких около 5 процентов, и кажется, что людей зомбируют, но население этого просто не замечает.
В Гонконге же вообще нет никаких ограничений, там американский Китай с примесью Европы. Если соскучился по Америке, можно съездить в Гонконг. От моего дома — 20 минут на пароме. И в самом Китае при желании обойти цензуру проще простого: есть программа VPN, такая примочка, меняющая текущий IP-адрес. Например, я физически нахожусь в Китае, а мой гаджет оказывается в Австралии. Могу порекомендовать ArkVPN — 2 доллара в месяц, и жизнь удалась: ставишь ее себе и сидишь в Facebook сколько хочешь. Только зачем тратить время? К тому же здесь и так есть похожая на Facebook сеть — Sina Weibo, популярная, но, правда, катастрофически устаревающая — сейчас ею пользуются все меньше и меньше. Weibo вытесняют мультифункциональные платформы типа WeChat. Есть еще одна китайская сеть — Ren-Ren, но это совсем прошлый век, для пенсионеров, ее можно сравнить разве что с «Одноклассниками».
После недавней блокировки Instagram взлетела популярность MeiPai, там выкладывают видео из разряда «сам себе режиссер, актер и художник». Похоже на Instagram, только лучше; сейчас MeiPai — вторая по популярности социальная сеть после WeChat. Там все пиарятся, развлекаются и зарабатывают. Есть даже звезды MeiPai, у которых около миллиона подписчиков, им реклама приносит очень хорошие деньги.
Вместо YouTube у китайцев есть Youku, там все абсолютно то же самое, что и на YouTube. Кто-то из добровольцев нелегально заливает все видео с YouTube. Соответствующие органы следят, конечно, за контентом Youku, но как-то спустя рукава. Разве что только откровенное порно убирают.
«никто здесь не думает о политике, у китайцев просто нет на это времени: они работают»
При всем своем патриотизме и изобилии брендов китайцы очень любят «айфоны». Это для них вопрос престижа, как, скажем, Mercedes. «Айфоны» есть у 80 процентов населения, но, я думаю, у них это скоро пройдет. Государственные чиновники ими не пользуются, у них смартфоны марки Xiaomi — очень модная сегодня компания, которая уже завоевала всю Азию, Индию и идет в Россию.
Традиционная китайская медицина — это то, что вызывает у меня восхищение, и то, что китайцы потихоньку теряют. Сейчас государство приветствует развитие западной медицины, она здесь практически бесплатная. В Китае строят больницы, раздают бонусы докторам и пичкают людей антибиотиками: врачи-чиновники боятся развития инфекций из-за перенаселения, жары, загрязненной атмосферы, да и фармакологические компании лоббируют свои интересы. Западные препараты — это более легкий способ вылечить человека, но от них есть побочные эффекты. Генофонд нации ухудшается из-за химии — это активно обсуждают мои китайские друзья. Обеспеченные китайцы все равно предпочитают традиционную медицину — травы, массаж, иглоукалывание, — а бедные глотают таблетки.
Мне нравятся китайцы: они такие сплоченные, монолитные, они — словно братья. Например, если кто-то хочет есть, он обязательно заказывает еду на всю компанию. Перед каждым непременно должна стоять тарелка с едой. Ты можешь не есть, если не голоден, но тарелка должна стоять.
Я люблю Китай все больше и больше. Сначала мне казалось, что это совсем другой мир, что все они тут «ходят на руках», но потом я это принял. Я люблю учиться, узнавать новое, а китайцы могут многому научить. У меня есть знакомый — он продает фрукты, ему лет 45, и занимается он этим всю свою жизнь. Для него и три юаня — деньги. Однако у него нет вот этого ощущения, что «жизнь — дерьмо, я — лузер, и надо пойти срочно выпить с соседом». У него нет бессмысленных амбиций, тяги к нереальным подвигам — он довольствуется малым и доверяет людям. Например, у меня не хватает 100 юаней, и он предлагает мне отдать их потом.
Мне нравится, что китайцы не ноют, много работают и честно встречают удары судьбы. Не уворачиваются, не прячутся, не уходят в запой — меня все это в них просто восхищает. У меня есть китайские друзья, правда, не так много: я пока плохо говорю по-китайски и могу изъясняться только на бытовые темы. По душам мы говорим с ними по-английски, но это случается редко. В основном мы обсуждаем то, как заработать деньги, ну и, конечно, что все люди — братья.