Владимир Герасичев: "Мы расчищаем шелуху, чтобы превратить участников в максимально эффективных игроков команды"

Бизнес-тренер Владимир Герасичев о насущном и вечном: кризисе, наведении порядка, правилах игры и «секретных» технологиях в «Контексте»

В 1996 году Владимир Герасичев основал Business Relations — первую российскую компанию, которая проводит тренинги в области отношений. Главная ее цель — изменить результат, изменив свое отношение, и тем самым повысить результативность работы компании. Мы решили расспросить Владимира обо всем этом более подробно.

Считается, что с наступлением кризисов популярность тренингов увеличивается. У вас посещаемость в последнее время выросла?
Популярность наших тренингов в кризисных ситуациях только возрастает. Когда людей прижимает к стенке, когда они не знают, куда бежать, тренинги становятся одним из инструментов, который может им помочь.

«Контекст» — наш основной тренинг в открытом формате для всех желающих. Это возможность для человека остановиться и задуматься, над какими задачами в жизни он на самом деле работает. У нас у всех есть иллюзия — мы делаем все, чтобы реализоваться, стать успешными и счастливыми... Но по каким-то причинам этого не достигаем, а значит, не живем, исходя из своих целей. Так вот на «Контексте» у человека появляется возможность увидеть себя со стороны, заметить те привычки и неэффективные ходы, которые приводят к имеющимся результатам, и выбрать оптимальные шаги, чтобы повысить уровень и качество жизни. Можно сравнить с генеральной уборкой и наведением порядка.

«Бизнес-контекст» — это тот же «Контекст», но в корпоративном формате, для компаний. Он тоже строится на работе с отношением к происходящему, но больше о том, как стать успешнее в профессиональной деятельности, где есть команда, корпоративные ценности и свои правила игры. При таком положении дел для человека важно усидеть на двух стульях: добиваться производственных результатов, которых требует от него внешний мир, и быть радостным, гармоничным, вдохновленным, чтобы не проигрывали другие сферы жизни. Мы расчищаем шелуху, чтобы превратить участников в максимально эффективных игроков команды, повысить их производительность, а вместе с тем и качество жизни. Сегодня у нас идет поток желающих — это похоже на ситуацию, которая сложилась в конце 2008 года, когда корпоративные клиенты затаились и выжидали, а потом начинали проявлять активность.

А на проблемы, с которыми люди приходят на тренинги, кризис как-то влияет? С чем к вам приходят?
Кризис — это когда вы не можете больше делать то, что делали раньше, ожидая при этом привычных результатов. Если раньше вы приходили в обменный пункт и за какое-то количество рублей получали определенное количество долларов, то теперь с этим же количеством рублей вы этого сделать не можете. Мы на тренинге как раз пытаемся понять, что это за набор привычных действий, которые позволяли раньше иметь результат, что из этого эффективно, что можно оставить и использовать, а где нужно сойти со старой колеи. Я не могу сказать, что проблемы, с которыми сейчас люди приходят, как-то сильно изменились. Просто, может быть, внешние факторы заставляют людей именно сейчас решать эти проблемы, как-то действовать, искать выход. Одни приходят для того, чтобы определиться, заниматься все-таки своим делом или дальше работать на дядю, другие — чтобы разобраться в себе, понять свои привычки и стереотипы, и третий, очень популярный запрос — это создание отношений. Люди всегда живут отношениями — будь они рабочие или личностные. Понять, почему вы делаете то, что делаете, заметить те привычки, которые срабатывают, — тренинг, как мы говорим, это некий раздражитель, который вызывает реакцию. Чем бы вы ни занимались, вы все равно реагируете плюс-минус привычным образом. Я на тренинге обычно говорю, что если вы сейчас уберете меня из зала, то, что здесь происходит, вместе с вашими реакциями, останется прежним. Вопрос не в тренере и не в том, что он вам предложил, вопрос именно в вашем наборе привычных реакций, который мы называем рутиной. Понять, что это за рутина, что это за набор привычных реакций и почему я так проявляюсь со своими близкими, с руководством, с подчиненными — это очень важный момент.

А кто она, ваша аудитория?
Вопрос даже не в социальной принадлежности людей, а в том, насколько они готовы развиваться, сделать в жизни что-то интересное. Это те, кто по-хорошему не удовлетворен тем, что есть в жизни сейчас, и верят, что для них есть что-то большее. То, что человек может создать за эти три дня, значительно превосходит стоимость входного билета.

Если резюмировать, чем ваши технологии отличаются от тех, что используют другие компании?
Часто на тренингах говорят, что надо делать. Мы решили заглянуть чуть глубже. Причина не в том, что человек не знает, как ему себя вести, или не умеет пользоваться этими инструментами. Просто по каким-то причинам ему невыгодно этим знанием пользоваться. Эти действия не являются для него естественными. Пока человеку выгодно находиться в этом мышлении, глупо говорить: «А давай попробуем вот так». А вот если по крупинке разобрать философию своей жизни, можно выбрать и положить на чашу весов только те частички, которые по-настоящему важны. Тогда человеку легче определять новые цели и вполне уместны становятся и новые технологии, и навыки. Но сначала нужно удобрить почву, чтобы их было на что высаживать.

Вы ведь журналист по образованию, как получилось, что вы стали тренером?
Когда-то очень давно, когда еще учился на журфаке, я работал в журнале «Путь к себе», который мы придумали и выпускали в издательстве «Правда». «Путь к себе» был очень популярным, с тиражом 150 тысяч экземпляров и распространялся по всей стране. Мы начали в 1989 году и писали обо всем новом, в том числе и про личностное развитие. И вот как раз тогда, в 90-м году, в Москве состоялся тренинг, который проводил Вернер Эрхард. Человека такого масштаба было очень сложно пригласить — говорят, его позвали наши внутренние органы, которые как раз таки должны были запрещать подобные мероприятия. В то время Эрхард был невероятно известен и популярен в Америке, и на тренинге присутствовали очень большие начальники, депутаты Верховного Совета СССР, руководители крупных заводов. Как я туда попал, я до сих пор не знаю — с большим трудом, по большой протекции, и мне, конечно, повезло. Это был колоссальный взрыв — за три дня настолько перевернуть привычный взгляд на вещи, дать понять тебе, что ты можешь создать свою картину мира, свою систему восприятия, и это повлияет на твою жизнь. Для меня, тогда молодого парня, это было ну очень впечатляюще. Огромному количеству людей это дало тогда фантастический толчок: у меня есть друг, который потом пошел в Совет Федерации, и в бизнесе я тоже знаю очень много успешных людей.

Затем мы пригласили сюда еще людей, которые проводили подобные тренинги, сами посещали такие занятия в Европе. Я ездил на различные семинары, переводил множество тренингов: мне просто повезло, я знаю английский, поэтому мог быть посредником между тренером и участниками. А потом стал тренировать людей сам.

Не жалеете, что не стали журналистом? Не устали тренировать?
Ой, нет, совсем не жалею. Я люблю свою работу, каждый должен заниматься тем, что у него хорошо получается. Я не могу, конечно, сказать, что я всегда с огромным желанием и с горячим сердцем захожу в зал. Но как правило, даже если я не хочу или устал, я всегда включаюсь моментально. Очень важно, с каким отношением ты делаешь свою работу, потому что люди это чувствуют. Умение переключиться — об этом, собственно, весь наш тренинг «Контекст», поэтому мы сами используем тот же механизм, который даем людям: поменяй свое отношение, определи, что для тебя важно. Я живу в зале тренинга, и как бы я ни уставал, мне скорее будет хуже, если я лишусь этой возможности — выходить к людям и помогать им увидеть в жизни новые возможности.